В то же время совсем недавно Камерный театр дал «Оптимистическую трагедию» Вс. Вишневского — спектакль большого стиля, имеющий единый замысел и проникнутый высоким драматическим пафосом. В этой своей великолепной постановке Камерный театр предстал в новом обличье. Современная драма обогатила его новыми творческими возможностями. Его труппа, обычно аккомпанирующая главным исполнителям, обнаружила талантливых актеров, способных создавать глубокие и сложные человеческие характеры. В памяти надолго остаются не только Коонен — Комиссар, но и Ценин — Вожак, Яниковский — Командир, Жаров — Алексей, Аркадии — Боцман или Ганшин в эпизодической роли пленного офицера.
Нет, дело не в советской драматургии с ее пресловутым художественным несовершенством, а в самих театрах, в их отношении к пьесе, классической или современной. Если театр не верит в автора, если он видит в нем только поставщика чернового материала для своих произвольных, лишенных всякого смысла композиций, он сам обрекает себя на неминуемое поражение.
Большой советский театр в Воронеже{66}
1
1
Центральное место в художественной жизни Воронежа занимает Большой советский театр. Это — крепко сколоченное театральное дело с хорошим профессиональным опытом. Театр легко выносит на своих плечах довольно напряженный по репертуару сезон.
Как и большинство крупных периферийных театров, Воронежский театр уже несколько лет как стал оседлым. Труппа у него постоянная. Актеры превратились из случайных гостей, собирающихся на сцене театра на один сезон, в органических работников, создающих «свой» театр.
Сознание ответственности за дело и ощущение единства творческого коллектива, незнакомое для прежнего провинциального актерства, — это то, что определяет в театре пульс налаженной и уверенной работы. Театральное помещение, еще недавно бывшее проходным двором для гастролеров, случайных заезжих трупп и односезонных коллективов, превратилось в отепленный дом для работы актера.
Эту атмосферу жилого дома начинаешь ощущать, как только переступаешь порог Воронежского театра. Она сказывается и в репетиционной работе, где чувствуется установившееся понимание с полуслова между работниками коллектива, и на спектаклях, хорошо слаженных и — при всех своих отдельных иногда крупных недостатках — цельных по ансамблю исполнения.
Оседлость театральных коллективов коренным образом изменила лицо провинциальных театров. Отсюда идет очень многое из того положительного, чем отмечена жизнь периферийного театра за последние годы. Труппа становится художественно цельным организмом, а не собранием исполнителей на определенные амплуа.