Более серьезно написан драматургом образ инспектора гимназии Адамова. В фигуре этого хилого, высохшего старика, в его словах и движениях чувствуется действительная сила, которая была в руках педагогов царской школы и которая подавляла малейшие проявления свободомыслия у учащихся. Особенно сильно в этом отношении сделан драматургом последний эпизод в вестибюле гимназии. Но этот старик показан в пьесе как представитель уходящего поколения педагогов. Пришедшие ему на смену учителя, пытающиеся проводить ту же программу в белых перчатках, даны как болтуны, неумные анекдотические люди.

Убрав драматические тона в своем рассказе о борьбе маленьких революционеров, драматург одновременно снял у своих молодых героев и те черты веселости и непосредственности, которые неизбежны у подростков даже в том случае, если они серьезно относятся к своему революционному долгу.

Их путь в пьесе развивается только в русле социально-политической темы, без малейших уклонений в сторону. Никто из этих гимназисток и гимназистов не испытывает друг к другу иных чувств, кроме товарищеских. Они танцуют только тогда, когда это необходимо по условиям конспирации. Исключительно с той же целью они играют в крокет с серьезными, озабоченными лицами. И даже квас они пьют только в том случае, если им нужно скрыть политическую цель своего собрания. И разговаривают они между собой, за редким исключением, только о сходках, о забастовках и революции.

Такая чрезмерная схематизация и упрощение образов делают пьесу бедной по своему содержанию. Живого знания прошлого она не дает. На сцене проходят бытовые иллюстрации, сделанные добросовестно, но лишенные жизни.

Иллюстративный характер пьесы и определяет ее значение для детской аудитории. Конечно, даже в таком ограниченном виде пьеса и спектакль сохраняют какой-то полезный воспитательный смысл. Хотя бы схематично, они все же знакомят советских детей с неизвестным им школьным бытом недавнего прошлого и дают общее представление об основных процессах, которые шли среди учащихся в эпоху 1905 года.

Но эти итоги спектакля чересчур бедны. От такого мастера, как Тренев, можно было ждать большего, чем поверхностные иллюстрации из прошлого школьного быта.

В чисто театральном отношении и пьеса и спектакль сделаны достаточно внимательно. Но схематичность образов сказалась и на актерском исполнении. Почти все роли разыграны в однообразном рисунке. В них «играет» главным образом внешний облик: грим, костюм и два‑три характерных жеста. В этих узких пределах большинство молодежных ролей подано актерами с хорошей простотой и тактом. В сдержанных тонах, с удачно найденной внешностью играет артист Козлов главную роль гимназиста Воронина. С тем же художественным тактом сделана артисткой Щекиной роль Ольги. Но здесь актриса могла бы дать в отдельных моментах больше драматического напряжения и взволнованности. Ее сдержанность временами становится претенциозной.