Это — верный признак того, что Островский опять стоит у порога современного театра и что ему после долгого отсутствия снова пришла пора возвращаться на сцену: психологически зрительный зал опять настроен на камертон Островского, как это было в 20‑е, а затем — в первой половине 40‑х годов.

Присутствует Островский в «Бешеных деньгах» Малого театра и в той психологической дуэли, которая разыгрывается между двумя главными героями его комедии: Васильковым и Лидией.

В спектакле — это единственные персонажи, которых непосредственно не коснулось нивелирующее веяние сценической стилизации. Несмотря на гольдониевскую концовку, они остались на подмостках такими же реальными существами, какими их увидел в жизни драматург и перенес в свою комедию. Каждый из них сохранил нетронутым свой резко очерченный человеческий характер, со всеми его особенностями и изгибами, сохранил и свой драматический — а не только комедийный — темперамент.

Это не значит, что стилизация, проведенная режиссером над остальным материалом комедии, прошла совершенно бесследно для Лидии и Василькова. У Островского они жили в окружении таких же реальных людей, как они сами. Когда этих людей — Телятева, Кучумова, Глумова, старую Чебоксарову — заменили компанией условно-театральных персонажей с обезличенными человеческими характерами, то из комедии ушла среда, ушло общество, многое определявшее в психологии главных действующих лиц и в их судьбах. И комедийный конфликт Лидии и Василькова перешел из социальной сферы в индивидуально-психологический план, сузив свои масштабы, приглушив свою обличительную остроту.

Но все же он остался в действии. Мало того, он исчерпывает сейчас все содержание спектакля, вбирает в себя всю его действенную энергию.

Режиссер как будто намеренно расчищает площадку для двух главных действующих лиц, отодвинув в тень всех остальных, чтобы зритель не упустил ни одного движения, ни одной детали, ни одного взмаха словесной рапиры в ходе психологической дуэли, которую они ведут между собой.

И это — самое интересное в спектакле.

Исполнители главных ролей Э. Быстрицкая (Лидия) и Ю. Каюров (Васильков) прекрасно проводят свой поединок, проводят его со все нарастающим драматизмом, в точном рисунке, в размеренном и в то же время быстром ритме, с выразительной подачей текста. (Я говорю здесь об актерах. Но за ними стоит и режиссер, создавший сценическую композицию этого поединка, его постановочный сценарий.)

Все внимание зрителей сосредоточивается на борьбе двух человеческих характеров с ее взлетами и падениями, с ответными ходами, неожиданными поворотами. Временами кажется, что еще немного, и эта психологическая борьба, как в чеховском «Медведе», перейдет в настоящую дуэль, — на этот раз на шпагах или эспадронах, со звоном клинков и сверканием стали.