Но, если вызволю из картеля, разве спасу? В голове всё ещё воочью видела тот последний сон о нём. Да, там он снова умер, но в этот раз не так, не от своей руки. Его казнили. Смертная казнь. И я нутром начинала понимать, что у сна есть все шансы, чтобы стать вещим.

В теле до сих пор леденящий душу осадок и страх, что больше никогда не увижу эти чёрные глаза. Раньше я была уверена в его зле, он мой губитель, и потому переносила, всё более менее спокойно. Но теперь?

Я не могу по-другому, не могу без него! Кричали уже не только сердце и душа, но и мозг. Рассудок сдался под непонятные выводы тех чудовищных дней в плену, на трудовом поле, в карцере, где он вывернул мне душу, своим истинным Я. Где моё сердце дрогнуло.

Сон не шёл. Я лишь, мучаясь, ворочилась на кровати, пребывая в тонне своих горьких мыслей.

Наконец, на пороге палаты вновь появился Кастер. Пронаблюдала, как он проковылял до меня, неся в руке поднос с соком и фруктовое желе.

— Спасибо, — благодарно приняла.

Мужчина сел на край моей кровати и, судя по его лицу, видела, что его что-то беспокоит не на шутку.

Зачерпнула ложкой десерт и отправила в рот. Шло плохо, глотательному рефлексу мешал ком в горле, но вкус на языке был приятен.

— Какой он? — этот вопрос заставил растеряться, но, глянув на мужчину, поняла, что речь совсем не о желе. — Я знаю, он тебе небезразличен и давно. Эту вашу связь до сих пор не в состоянии понять. Мне противно думать об этом. Но теперь… Я хочу разобраться. Я видел как и твою ненависть, так и какую-то сумасшедшую тягу к нему. Скажи мне! Может, я просто слеп и не разглядел того, что видишь ты?

Я опустила глаза, уткнувшись в поднос, судорожно выдохнула. Смогу ли донести верно? Это тяжело объяснить самой себе, это можно только чувствовать.

— Он хочет измениться, несмотря на то, что нет шансов. Чейз наделал много ошибок, каждая из которых всё сильней тянула его в яму. Но там, в картеле, он смог совладать со всеми своими слабостями и дать верный ответ злу. Он изменился…

— Изменился, — хмыкнул Кастер. — Странно, что ему понадобилось для этого десять лет.

— Не тебе его судить! — резко бросила я. — Хорошо говорить, когда выбор очевиден. А ты попробуй встать на его место. Представь, что у тебя секунда на то, чтобы выбрать, кого ты спасёшь сестру или любимую. И спасти можно лишь одного… Кого ты выберешь?

— Джилл, не неси ерунду! — Майерс подпрыгнул от возмущения. — Конечно же, я спасу сестру. Но Чейз не стоял на подобном выборе! Что ему мешало после смерти брата, отпустить тебя с миром? Или же, найдя тебя, повести себя иначе. Хотя бы напялить такую же маску мученика, что сейчас несёт так прилежно. Там был не вопрос выбора, а вопрос его паскудной чести. Голая и тупая месть!