Мой ребёнок! Я снова упал на скамью и потянул себя за волосы. Моя любимая женщина ждёт от меня ребёнка и жизнь обоих сейчас в опасности. А я сижу тут, скованный наручниками и ничего не могу сделать. Проклятые слёзы вновь выступили из глаз.

Ладонь Андреса сжала моё плечо, стараясь поддержать.

— Спасибо, доктор, — проронила Васкес.

— Буду держать вас в курсе, — хирург откланялся и удалился обратно в операционный бокс.

Я не поднимал головы, не хотел, но чувствовал, как все присутствующие переглядываются. Теперь они, словно боялись меня потревожить или обидеть словом. Даже Вайлет притих.

— Чейз, пора, — уронила приглушенно Васкес.

Я устало поднялся, покорно опустив голову. Марк принялся за наручники, освобождая меня от скамьи. Васкес же загробно читала "правило Миранды":

— Чейз Ричер, вы арестованы по подозрению в убийстве двух и более лиц с отягощающими обстоятельствами, а так же подозреваетесь в похищении людей и покушении на убийство, — наручники щёлкнули за спиной. — Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?

— Да, понимаю, — будто поставил подпись или печать под всеми этими словами. Взглянул на Андреса и Кастера.

— Берегите её, — почти приказал я и меня повели прочь из больницы, прочь от неё, прочь из этой свободной жизни.

АНДРЕС

Спустя неделю Джилл отключили от искусственной вентиляции. Я разрывался между больницами и Джилл с Мерси. Последняя не желала со мной разговаривать. Она считала меня виновным во всём случившемся и, отчасти, была права. Я не смог ей объяснить, почему решился на спасение секс-рабыни, подставив под удар её и свою родню.

Оливера уволил меня из клуба, чему я не очень-то расстроился. Между тем Сид Васкес продолжала прочить мне судьбу полицейского-детектива, договорилась даже с новым шефом полиции Хорхе Бельтрамо, чтобы он включил меня в новый набор полицейской школы. Я безразлично соглашался, так как кормить семью ещё был обязан.

Маму готовили к операции. Оливия вернулась с детьми из Флориды. Жизнь постепенно возвращалась на круги своя.

Для Ричера я запросил самого хорошего адвоката прямо из Мехико — Рикардо Вельдосо. Я считал своим долгом помочь ему, не только из-за того, что он спас жизнь мне и Мерси, но и потому, что он являлся любимым человеком Джилл, как бы мне это не претило. К её пробуждению мне хотелось сказать ей, что всё будет хорошо, что у её Чейза самая крутая сторона защиты и её любимого не только не казнят, но и выпустят с почестями на свободу. Но это лишь были мечты моего идиотского разума. На самом же деле всё обстояло гораздо сложнее. Тонна улик против него и его чистосердечное признание в совершённых преступлениях полностью ломали все линии защиты.