триллерыОткровения романтика-эротоманастр 215
Светлый фон
Я в любой момент мог написать еще одну мягкую порнографическую историю, наполненную музыкой, яростью, номерами отелей и размалывающей ночной тьмой. Я знал, чего от меня ждали, и я хорошо умел по-разному смешивать ингредиенты и показывать новые грани, заново обнажить зловещие подробности мучительной личной жизни мужчин и женщин. Еще у меня была задумка написать книгу об английских и американских беженцах в Париже в пятидесятые, в годы экзистенциализма, Сен Жермен де Пре в своем расцвете, богема, джаз, играющий в подвальчиках, и так далее. Около десяти лет я думал об этой книге, но так и не написал ее. Может, меня удручала мысль о необходимости проведения исследований, или сыграл свою роль тот факт, что я не вполне был готов описывать настоящее как исторический период. Еще у меня была мысль создать великое научно-популярное чтиво, эпопею, которую я всю жизнь обещал себе написать, невозможную сказку о потерянной любви, найденной и снова потерянной в путешествии в прошлое, о своем Орфее в космическом пространстве. Еще одна откровенная книга, написание которой я откладывал год за годом и на которую, несомненно, мои редакторы уже давно махнули рукой.

Но мне некуда было торопиться.

Но мне некуда было торопиться.

А нужные слова — появятся, и, несмотря на то, что каждая следующая книга давалась мне с большей болью, чем предыдущая, я снова писал, преодолевая сомнения и внутренние страхи. Просто не верьте никому, кто скажет, что со временем пишется легче и легче. Легче не становится. Я скажу вам, что для меня это по меньшей мере ебаная агония. Может, мое уплотнившееся сердце — результат дюжины романов, над которыми я слишком много потел и мучился. Потому что мне доподлинно известно, что стопки документальных произведений, над которыми мне пришлось покорпеть, определенно не несут ответственности за мое теперешнее состояние здоровья.

А нужные слова — появятся, и, несмотря на то, что каждая следующая книга давалась мне с большей болью, чем предыдущая, я снова писал, преодолевая сомнения и внутренние страхи. Просто не верьте никому, кто скажет, что со временем пишется легче и легче. Легче не становится. Я скажу вам, что для меня это по меньшей мере ебаная агония. Может, мое уплотнившееся сердце — результат дюжины романов, над которыми я слишком много потел и мучился. Потому что мне доподлинно известно, что стопки документальных произведений, над которыми мне пришлось покорпеть, определенно не несут ответственности за мое теперешнее состояние здоровья.

Ну да ладно.

Ну да ладно.