— Все зеркала под двойным углом, на петлях, — сказал Эрик, склоняясь над рисунком. Он продолжал перечислять и показывать другие детали, по поводу которых все уже согласились, остальные комментировали, и постепенно Ноэль оправился от смущения, возвращаясь в более полезное состояние рассудка.

Вечеринка должна была стать самой крупной и безумной из всех, что проводились до сих пор в «Витрине». За лето членов клуба отсортировали: незаинтересованных исключили, часто появлявшимся новичкам предложили членство. Специально для этой вечеринки составили список знаменитостей; а в светских колонках про неё уже достаточно говорили, чтобы получить приглашение считалось престижным. Кинозвёзды, лучшие модельеры, музыканты, светская молодёжь — все звонили в клуб, спрашивая о приглашениях. Все они стекутся туда в День труда — положение обязывало прийти.

— Но на каждого из них будет приходиться по двадцать членов клуба, — говорил Эрик.

— Каждый станет звездой. Профессионалы просто растворятся среди остальных. Они ещё много месяцев будут об этом рассказывать, — продолжал он, — этот миг станет самым напряжённым, самым интересным, самым ярким в карьере каждого из них.

Воплощение идеала Эрика в одной вечеринке. Не удивительно, что подготовка настолько сложна.

В основном танцевальном зале предполагалось разместить множество киноэкранов, на которых будут беззвучно транслироваться одновременно пять фильмов. Сверху, на цепях, будут подвешены маленькие шестиугольные зеркальные комнаты, которые можно открывать и закрывать. Этими подъёмниками будут пользоваться выступающие, в том числе и члены клуба в самых безумных костюмах. Растений не будет. Но Джимми ДиНадио знает, где они смогут достать несколько дюжин скульптур из металлических труб, похожих на причудливые деревья. Любовник Кэла, который должен был заниматься светом, уже показал, каким будет освещёние: резкие, контрастные, не дополняющие друг друга цвета. Он быстро продемонстрировал их Ноэлю в гостиной на портативной световой установке.

— Жаль, у нас там нет бассейна, — заметил любовник Кэла. — На воде это была бы единственная дикость.

Только тут Ноэль заметил, что Аланы с ними нет.

— Они с Вииной завтра снимаются для «Вог», — объяснил Эрик. — Им нужно рано встать, поэтому она решила остаться сегодня у Виины.

Может, и так, но Ноэль знал, что причина не только в этом. Она не хотела его видеть. Чёрт! А ведь именно сейчас они могли бы… могли бы что? Сблизиться? Заняться любовью? Мечты, мечты. Бред! В программе Лумиса этого нет. Он должен хранить целомудрие, оставаться один. Но сейчас он не одинок. Отнюдь не одинок — он чувствовал себя частью этой особой группы, группы избранных. Это ничего не доказывало. Только то, что в программе есть изъян. О чём он и так уже знает. Снова начинается расщепление.