"У тебя есть травка?", - строго спросил он. – "Билл, как ты смеешь…"

"Пап", - мягко сказал я, - "как ты уже заметил, я не типичный подросток. Если ты хочешь услышать то, что я собираюсь сказать, тебе нужно сначала покурить травки. Это ещё та история."

"Спасибо, но я могу выслушать твою историю и без травки", - сказал он мне. – "И теперь ты пойдёшь наверх и выкинешь всю марихуану, которая есть в этом доме, и никогда больше не будешь её сюда приносить. Чем ты думал…"

"Папа", - прервал я, - "то, что я собираюсь рассказать, взорвёт тебе мозг, окей? Отложи на время все свои родительские замашки. Ты упомянул, что порой я веду себя как зрелый человек. И это один из таких случаев. Если ты хочешь услышать эту историю, тебе нужно разговаривать со мной, как с равным, а не как с подростком. И чтобы мы могли говорить на равных, мы должны быть равными. И в этом нам поможет травка", - улыбнулся я. – "Кроме того, это поможет тебе с похмельем."

Он смотрел на меня расширенной версией Взгляда. Наконец, он кивнул.

"Думаю, сейчас я согласен на всё, что поможет мне избавиться от этого похмелья", - сказал он. – "Иди поскорее, пока я не передумал и не наказал тебя за это."

"Отлично", - сказал я, направившись наверх.

Мы закрылись в кабинете отца, заперев дверь, и я достал косяк. Я поджёг его зажигалкой, сделал хорошую затяжку, а затем передал отцу. Он взял косяк у меня из пальцев и взглянул на него.

"Билл, это просто безумие", - сказал он. – "Я не делал этого почти что двадцать лет. Ты мой сын, чёрт возьми. Отцы не должны курить Мэри Джейн со своими сыновьями."

"Шишки, пап", - сказал я ему, выдыхая дым. – "Мы их шишками называем. Затягивайся."

Он ещё раз с сомнением посмотрел на меня, немного понюхал косяк, и, наконец, поднёс его к губам. Он затянулся, от чего кончик косяка загорелся, и затем он выкашлял облако дыма.

"На вкус как задница скунса", - пожаловался он. – "Билл, я не думаю, что…"

"Так и должно быть", - сказал я ему. – "Это значит, что травка хорошая. Вдохни ещё раз. Только теперь помедленнее."

Он снова попытался. В этот раз он продержался примерно пятнадцать секунд, прежде чем выкашлял всё. Он передал мне косяк, и я быстро сделал ещё одну затяжку. Когда я вернул ему травку обратно, он попытался отказаться от неё.

"Затягивайся, пап", - настаивал я. – "Если хочешь выслушать эту историю, тебе нужно накуриться. Таковы правила."

"Поверить не могу, что делаю это", - пробубнил он, но всё равно взял косяк.

К четвёртой затяжке отец немного смягчился. Он перестал отказываться от косяка, когда я передавал его. Он даже начал шутить.