— Ты… — зеленые глаза приближаются, в них — мольба.

"Святые небеса, не смей! Не смей унижаться, Поттер! Где твоя чертова гриффиндорская гордость?! Не смей умолять меня — я этого не вынесу…"

— Ты ведь дразнишь меня, Драко, да? Не надо так шутить — это жестоко, Драко…

— Я похож на шутника? — приподнятая бровь. — Не расстраивайся, Поттер. Как-нибудь… когда вся эта фигня закончится, встретимся… потрахаемся…

— Пожалуйста… я прошу тебя… — он обрывает себя на полуслове. — Малфой, ты не можешь… даже для тебя это слишком.

"А! Я уже Малфой! Ты приходишь в себя — хорошо…"

— Что не так, Поттер? Я ведь сказал тебе — всего лишь секс. Тебе стоило мне поверить. Ты рассчитывал на что-то большее? — улыбка, широкая и злая. — Ты в своем уме, Поттер?

Он медленно отступает назад. Он поверил.

— Мне будет не хватать тебя, Поттер. Особенно некоторых частей, — проехаться глазами по всему его телу. Ухмылка номер пять, "Похотливая". Улыбайся, Драко!

Поворот на девяносто градусов — возвращение блудного слизеринца в объятья друзей по факультету. Ах, мы кое-что забыли!

— Ах, да, Поттер… чтобы не получилось, что ты даром потратил время… все, что есть с собой. Если мало — скажи — я дам еще.

Левой рукой он хватает безвольные руки Гарри, поднимая их ладонями вверх, правую вынимает из кармана — и в ладони гриффиндорца сыплются золотые галлеоны. Поттер не отрывает глаз от его лица, вряд ли замечая, что происходит с его руками, и когда Драко отпускает его, галлеоны падают на пол.

— О, ты их уронил! Но ничего, попроси Уизли, он соберет.

Развернулся — иди. Черт, как же они далеко! Лицо застыло в знаменитой малфоевской ухмылке. Впору поднимать плакат "С возвращением, Малфой!" Они смотрят — они все еще пытаются понять, что он делает — хотя нет, Паркинсон уже поняла, и ее мордочку искажает злобная радость. До девчонок доходит раньше.

Почему не видно Паркер?

Что-то хрустнуло под ногой. Белое крыло. Всполох. Распростерт над трупиком Эсмеральды. Не задерживайся, Драко. Тебе же это безразлично. Улыбайся. Тебе еще долго придется улыбаться. Посмотри — они ждут тебя. Бычешейдер уже что-то кричит гриффиндорцам… только почему-то ничего не слышно.

Улыбайся. И не забывай про глаза. Пусть в глазах будет то же. Усмешка. Насмешка. Победа. Ты победил.

Улыбайся, Драко!

Они улыбались ему навстречу, приветствуя своего принца. Они что-то говорили и хлопали его по плечам, как будто он выиграл квиддичный матч. Потом, не заботясь ни об уроке, ни о Хагриде, они вышли из конюшни. Драко очень хотелось обернуться. Но он не мог, как не мог забыть о существовании Гарри или разлюбить его. Но Гарри должен поверить ему — в последний раз.