— Чувствуется, вы уже об этом думали? И даже поговорили с графиней Алисией?

— В основном поговорила. Не то, чтобы именно об этом — но сам подход.

— Только Вы хорошо понимаете, КАК они будут с вами разговаривать?

— Отвечать-то им можно?

— Попробуйте. — пожал плечами муж. — Мне уже ничего не повредит.

На самом деле, Лиле конечно было не так весело — но она скорее немного разозлилась, чем огорчилась. Весь "свет" теперь казался ей докучливым и бестолковым сборищем. В полку дел невпроворот, в Тарале — еще три раза по столько, в Иртоне вообще непонятно что, она не успела отчет дочитать… Но — надо, надо.

Она попыталась вспомнить, как собиралась на выпускной. Времена были нелегкие, денег не было — платье пришлось шить самим. Отец добыл где-то "отрез" искусственного шелка, и они с мамой в четыре руки сооружали что-то вроде фото из "китайского" альбома деда.

— А был ведь настоящий, китайский… — отец всю неделю ходил смурной, грыз себя за то, что у дочки платья нет.

— Ну, дорогой, был — да сплыл. Как ты помнишь, на свадьбу… Я не жалею.

Тогда она ждала этого выпускного, он был… как калитка, выход на дорогу в счастье. Хотя мальчики выглядели иногда глуповато, и столы — с шампанским — накрыли парты просто в школьном коридоре, А теперь Аля едет на Королевский Прием. Графиней. В шикарном платье, с драгоценностями ценой даже непонятно во сколько. И что? И ничего. Работать едем. Лучше бы на Лидархе — в зеленой амазонке, подлететь к крыльцу, спорхнуть изящно. Мотылек. М-дя.

— О чем задумались, сударыня? Признайтесь, я-то рассказал…

— Жалею немного, что не могу прибыть верхом на Лидархе. Давно его не видела, скучаю.

— Лидарх? Кто это?

— Конь… Мой аварский жеребец. Вы ревнуете?

— Отчего же? Понимаю. На Стобеде не особенно покатаешься — но я его люблю…

— Да, Стобед смешной.

— Кому как.