Еще через неделю по зимнику прибыл трактор, волоча сани с оборудованием для прииска и досками от епархии. Доски разгрузили, и трактор потянул сани к прииску. Варламов с Рогной стояли над заснеженной рекой. В который раз она показалась дорогой, уходящей на север, только теперь он вернулся оттуда.

— Вот теперь всё, — сказала Рогна. — Завтра трактор пойдет обратно. Уезжай.

— Как? — изумился Варламов. — Оставить тебя, теперь?..

— Я ведь только вторая жена, — горько сказала Рогна. — И я не хочу, чтобы ты видел, как у меня растет живот, как я становлюсь безобразной. Лучше запомни меня стройной и красивой.

— Ну, все не так плохо… — начал было возражать Варламов, но Рогна была непреклонна.

— Что ты будешь тут делать? Перегонять стада на летние пастбища? Кочевать с ними? У тебя есть жена и дети. У тебя есть мечта.

— Насчет мечты я не знаю…

— Зато я знаю, — отрезала Рогна. — Ты не должен отказываться от нее.

Так что вечером Варламов неохотно зашел к отцу Вениамину, где ночевал тракторист. Тот обрадовался, в пути могли подменять друг друга.

Когда вернулся, Рогна уже приготовила ужин — его любимые колбаски. Тоже была невеселой.

— Я думала, — пожаловалась она, — что все окажется проще. Мне сделают ребенка, и будет не так одиноко, как обычно рогнам. А потом мы расстанемся, без горечи и сожаления. А на самом деле…

Она упала на постель и разрыдалась. Впервые видел такой гордую Рогну.

С тяжелым сердцем Варламов лег рядом, стал гладить волосы и целовать заплаканное лицо. Потом они все-таки занялись любовью, но тихо и нежно.

Утром Варламов передал ей деньги, специально запросил вдвое больше, чем требовалось для калыма.

— Тебе надо воспитывать сына. Пусть получит хорошее образование. И пускай учит английский…

Он попытался улыбнуться, а Рогна крепко обняла его, и стояли так долго.

Еще он оставил ей починенную «Сайгу»: что-то подсказывало, что больше не пригодится.

Перед отъездом Рогна попросила Варламова зайти в правление. Там он написал заявление, что признает себя отцом ребенка, рожденного Рогной… (дату он доверил вписать председателю правления). Поставил подпись и номер своей личной карточки, а староста положил бумагу в сейф.

К удивлению Варламова, Рогна заодно получила зарплату.

— У меня ведь ставка пастуха, — грустно улыбнулась она.