Пилот достал из кармана аудиокассету. Его любимое собрание — суровый мужской блюз. Как нельзя более соответствовало печальной торжественности момента. Капитан пару раз ударил пластиковой коробочкой по колену, обтянутому огнеупорной керамикой скафандра — пленка заедала — и вставил ее в проигрыватель. Из динамиков полились чарующие звуки гитары.

Штурман вздрогнул от неожиданности и стянул со шлема журнал. Забывшись, он потянулся рукой к лицу, чтобы протереть глаза, но перчатка наткнулась на поликарбонатное забрало. Джим выругался… и замер.

— Началось, — прошептал он, ткнув пальцем вверх.

Командир поднял глаза. Началось. Невероятных размеров громадина, заслонив собой звезды, вырисовалась в радиационном холоде космоса. Корабль белибердянцев плыл к Земле, рассекая пространство заостренным носом и мерцая во тьме светлым, едва зеленоватым свечением выхлопа двигателей.

— Началось, — повторил Бред.

Крейсер, не чуя подвоха, прошел мимо камня, на котором притаился ENOLA GAY. Еще немного. Капитан положил руку на кнопку стартера в ожидании условного сигнала. Еще немного. Атака должна начаться, когда пришельцы войдут в середину пояса, где их маневры будет скованы, чтобы никуда не делись. У такого гиганта два пути — назад или вперед. Разворачиваясь, он неминуемо раскурочит борта об острые куски гранита.

Еще немного.

Что-то пошло не так. Инопланетный корабль начал снижать скорость, пока совсем не остановился. Засекли? В серебристом борту, покрытом толстым слоем звездной пыли, одни за другими, разевали свои беззубые рты шлюзы. Черные провалы, ведущие в бездну чужого мира. И оттуда посыпали мириады маленьких, юрких корабликов. Истребители! Судя по тому, как резко они меняли траекторию — живых существ там явно не было. Ничто, сделанное из мяса и костей не перенесет таких перегрузок, в каком бы мире оно не было рождено.

Засекли!

Острые углы астероидов, обтесанные солнечным ветром, озарили три красных вспышки. Сигнальные ракеты — команда к атаке.

Палец Купера давно уже лежал на кнопке стартера, в полной готовности запустить двигатель, оглушив безмолвную вечность ревом табуна 37,000,000 лошадиных сил и усыпать бомбами инопланетную мерзость.

— Вздрогнули, командир, — послышался голос Маккензи.

Бред утопил кнопку. Триллионы нейтронов и протонов ожили в турбинах, загудели моторы, передавая мерную дрожь фюзеляжу бомбардировщика. Капитан подал рукоять управления от себя, стрелки приборов взмыли вверх, с едва слышным стуком уперевшись в ограничители, сопла выплюнули раскаленную до температуры Солнца плазму, сжигая маскировочную сеть, и боевая машина в стремительном броске рванула вперед, с честью и достоинством унося с астероида звездно-полосатый киль.