— Бинго! — Алексей, наконец, нашёл цифры, которые искал.

Чуть выше и правее очков в воздухе висел небольшой зеленый счётчик, показывающий гордую двоечку из тысячи необходимых маноединиц.

— Дружище, как же так? — прошептал Алексей. — Держись, я сейчас!

Мозг парня лихорадочно заработал. В этом мире, Алексей, нескованной учительской этикой, правилами этикета и поведением своего родного мира, чувствовал, как будто за спиной выросли крылья, которые с исчезновением рарга словно кто-то подрезал. Рарг помогал, поддерживал, примиряя с новым миром. И сейчас, парень почувствовал острую необходимость в своем друге. Ведь он был единственной ниточкой-проводником в этом новой реальности.

Да, подчас ему хотелось поиграть в отмороженного циника-быка или, наоборот, в спасителя человечества. Примерить на себя роль благородного мага или непризнанного финансового-гения. Проводя аналогию с компьютерными играми, Алексей до сих пор выбирал себе мировоззрение. Раньше он точно знал, чего он хочет и, зная, что цель эта недостижима, в глубине души был спокоен, что его мечта никуда не денется и будет вместе с ним всю его жизнь. Но, обретя магию и почувствовав вкус свободы, Алексей вновь задумался о будущем.

Что дальше… Вернуться обратно? В обычный серый мир, серую школу, серое кресло завуча, ежедневно вырывать себе сердце, чтоб хоть как-то осветить детям путь в этой жизни, показать им свет надежды? А самим детям это вообще надо? И нужно ли это их родителям? Последние полтора года Алексей чувствовал себя Сизифом, ежедневно выполняющим никому ненужную рутину. Спасали только дети и Цель… Но тем не менее, одному тащить на себе весь этот груз было чертовски сложно! Неожиданно сильно захотелось улечься на пол, поближе к этим теплым серебряным символам и погрузиться в приятный мир сновидений. Но стоило только Алексею подумать об этом, как перед глазами встал Цит, а следом на парня, только что непонятно как потерявшего верного друга, нахлынуло депрессивное воспоминание.

В одну из сред, в свой метод. день, Алексей, сидя в учительской, решил поделиться с другими учителями тревожившими его мыслями.

— Знаете, коллеги, иногда… да чего уж греха таить! практически ежедневно, я чувствую себя на уроках человеком, который пытается объяснить собакам что такое радуга, — он с надеждой посмотрел на учительницу литературы.

— Знаете, Алексей Александрович, — выделив интонацией «Знаете», ответила ему учитель географии, — мне, конечно, тоже не все наши ученики нравятся, но называть их собаками — это, на мой взгляд, перебор.