Не отменил результатов и Глобальный Интеллект. Все в рамках закона, все правдиво и прозрачно. И это стало началом крупного внутреннего конфликта Интеллекта. Его раздирали противоречия, он метался, ища решение проблемы, но ни на отмену, ни на официальное утверждение результатов никак решиться не мог. Выходил прямо-таки буриданов философский парадокс: с одной стороны, нет ничего более святого, чем человек, а с другой — знания ведь действительно отсутствовали! Родители неистовствовали, Минобр отделывался ничего незначащими, пустыми заверениями, что все будет в порядке, надеясь на Интеллект — он-то уж обязательно найдет выход! Интеллект же, в свою очередь, надеялся на помощь людей, но как можно было уточнить свои основополагающие принципы, если у тех, у кого он просил помощи, отсутствовали специальные знания? И конфликт вышел на новый виток.

Но нас со Степаном это уже не интересовало. Подав заявления об увольнении по собственному желанию, мы торжествовали, упивались одержанной победой над глупостью и — чего уж греха таить, — потихоньку посмеивались. Заваренная нами каша бурлила, пузырясь и вылезая из краев. И пусть мы добивались вовсе не того результата, на какой рассчитывали, но зато нам удалось расшевелить застойное болото. А это, согласитесь, само по себе уже немалое достижение.

Вместе с нами уволилась вся наша команда — все пять человек. Толковые, разносторонне развитые учителя, стремящиеся изменить будущее. «Бобер» возрождался в новой ипостаси. Нет, даже не «бобер» — теперь он более напоминал убеленного сединами разума старца. Мы решили не отступать с намеченного пути и организовали частную школу, правда, не особо надеясь на успех. Однако, мы ошиблись. Были еще люди, устремленные в будущее, нацеленные на лучшее и правильное. От желающих учиться у нас не было отбою. Сначала нам удалось набрать всего троих человек, затем пришло еще семеро, а после к нам повалил народ с разных городов — люди ведь общаются меж собой.

Мы ликовали как дети. Наконец-то нам все удалось, но радоваться было рано. Работы становилось все больше и больше, мы не справлялись со взятыми на себя обязательствами. Пришлось искать учителей — с этим оказалось сложнее, но мы справились. Наша школа выходила на новый уровень, и Интеллект не смог не заинтересоваться нашими успехами. К его прошлым сомнениям добавились новые. Один-два человека — это исключение, но если к опальным учителям валом валит народ — это, как ни крути, уже серьезно. Минобр только разводил руками, но помешать нашей вполне законной деятельности не мог. По сути, мы не делали ничего особенного, кроме того, что принимали в школу детей, желающих учиться — «гениальным» лентяям делать у нас было нечего. В остальном это была совершенно обычная школа, где преподавались столь же совершенно обычные предметы. Что же касалось «суперсложных» контрольных и экзаменов, то наши дети шутя справлялись с ними на «ура».