– Две машины, подбил мой экипаж, – сказал я.

– Третий самоходчики. Добавил комбат, одну из них подбили, а значит потери 34 машины. На меня накатывала, все большая слабость. Нами уничтожено 35 машин, это вместе с тиграми. Мах на мах подумал я, эх если бы не эти тигры, солидная доля наших потерь, на них. Меня пошатнуло, и я чуть не упал с сиденья. Воронин, придержал меня вовремя.

Павел бросился за медиком. Младший лейтенант, появился бледный как мел.

Вероятно потрясенный увиденным, мотострелки помогали санитарам отыскивать

раненых. Немцев втихомолку добивали, а чтоб не мучились, зло оправдывали себя лишь немногих, что были более менее целыми согнали в группку, и то не обошлось без

зуботычин. Фельдшер осмотрев мою шишку, все же приговорил меня к госпиталю окончательно. Пока за меня, – сказал я Воронину. Мой начштаба, уже лежал в госпитале

словив пулю, в ночном бою. В бронемашине меня окончательно растрясло, и я чуть не отключился. Хорошо госпиталь находился, как и положено в городской больнице.

Хирург толи осетин, толи грузин, осмотрел меня. Обработал шишку, чем то пахучем. Вновь прочистил рану на ноге, вкололи два укола, дали успокоительного и наконец

облачив меня, в что то вроде пижамы, поместили в койку. Я сразу забылся.

Глава восьмая

Глава восьмая

 Совещание шло уже в течение часа, командующие Фронтов наиболее напряженных участков, сидели за большим столом в кабинете. После таких совещаний бывали случаи, когда главкомы менялись местами, и командармы становились командующими фронтов.

Сталин попыхивал трубкой, что говорило о том, настроение у него было сносное.

А почему бы и нет, фронт более менее стабилизировался, на Кавказе противник даже был отброшен, чуть ли не к Новороссийску, по крайней мере организовался плацдарм, для дальнейшего наступления, но как всегда не хватало сил . Наступление принесло не только освобождение ряда территорий, но и большие потери. Выслушав доклад командующего Кавказским фронтом, все внимание переключилось на Воронежский и Юга западные фронты.

Послушав главком встал, затянулся и выпустив изо рта струйку дыма спросил.

– А почему, генерал Горбатов не расширил свой доклад, а отделался лишь фразой,

что наступление немцев было отбито, и передовые вражеские части были разбиты.

Командарм до этого выступивший с речью замялся и не зная, что сказать посмотрел ища поддержки на Жукова, с которым и прорабатывал речь.

Сталин, между тем не дожидаясь ответа сам продолжил.