Пацан вопросительно посмотрел на меня.
— Дирхем дам, — пообещал я. — У тебя, кстати, имя-то есть?
— Чинча я, — неохотно сказал пацан.
— Ну веди, Чинча.
Хотя день уже подходил к полудню, торговля ещё шла вовсю. Я впервые своими глазами увидел средневековый южный базар, о котором раньше только читал в книгах. Сходства оказалось немного — я ожидал увидеть толкучку, крики, южные страсти, воров, шныряющих в толпе, и вообще непрерывное бурное кипение. В реальности всё происходило гораздо спокойнее.
— Кеннер, вон там вроде неплохой лошак, — постучала мне по плечу Лида.
Я посмотрел в ту сторону. Транспортное средство продавал пожилой мужчина явно грузинского вида. Я направился к нему.
— Гамарджоба, кацо[32]! — поприветствовал я продавца.
[32 — Здравствуй, друг (
— Гагимарджос, генацвале[33]! — оживился тот.
[33 — Здравствуй, дорогой (
— Надеешься избавиться от этого лошака? — посочувствовал я продавцу. — Дай тебе боги найти на него щедрого покупателя! Пусть поскорее тебе встретится тот, кто для такого достойного человека не пожалеет за него и целого динара!
— Вай, зачем так говоришь? — обиделся продавец. — За такого красавца семь динаров разве цена?
— Красивый лошак, не спорю, — согласился я. — У него в предках овца была — видишь, шерсть как бы слегка завивается? Поэтому он красивый, зато груза много не снесёт. Но такая красота стоит того, чтобы накинуть к динару дирхемов сорок, а то и пятьдесят.
— Какой овца, где овца? — заволновался владелец. — Ты у него на ноги посмотри, генацвале! Да за шесть динаров ты до самого Батуса[34] ничего лучше не найдёшь!
[34 — Город Батус у нас сейчас называется Батуми.]
— Ноги неплохие, кацо, верно говоришь. Копыто ровное, ставит хорошо. Вот только крестец слабый, сам же видишь. За два динара разве что как украшение хозяйства взять.
— Где слабый? — горячился продавец, размахивая руками. — Зачем обижаешь, генацвале? Походи по базару, посмотри сам. Что ты найдёшь за эти жалкие пять динаров? Да мой груза и вдвое легко унесёт!