Рур я покидал без какого-либо сожаления. Эта морозная, серая планета так мне и не понравилась. Я был для неё чужой, и она для меня тоже. Впрочем, иного от такого космонита, ребёнка звёзд, как я, другого ожидать и не приходилось.

***

На «Своенравном» меня встречали незаурядно: матросов и мичманов выстроили в тесном ангаре, вырядив в парадную форму. Впереди стояли лейтенанты Лютцев и Фоэлтон. Когда я вышел из шаттла, Евгений сделал шаг вперёд, громогласно провозгласив:

― Капитан на борту! Экипаж для встречи построен! Временно исполняющий обязанности капитана, лейтенант второго ранга Евгений Лютцев пост сдал!

― Капитан Генри Чейдвик пост принял! ― ответил я и обратился к остальной команде. ― Вскоре мы возвращаемся в Содружество! Долгий и трудный путь длинною в месяц. Надеюсь, вы хорошо отдохнули и набрались сил!

― Так точно! ― ответил мне неровный хор голосов.

― В таком случае вольно, возвращайтесь к выполнению своих обязанностей! ― снизив голос, я кивнул в сторону шаттла. ― Перенесите наш груз в трюм. ИИ проследи, чтобы с ним ничего не случилось.

― Так точно, капитан.

Мне оставалось сказать только одно:

― Господа офицеры, жду вас на мостике через три часа. Обсудим детали перехода.

Получив ещё порцию кивков, я, наконец, отправился в свою каюту. Мои вещи перевезли на «Своенравный» ещё накануне, поэтому у Кештина была масса времени всё обустроить, с чем он справился на отлично. Кроме идеальной чистоты и порядка в каюте меня ждали сразу двое.

Один развалился на моей койке, очень пристально следя за моим возвращением, слегка подёргивая хвостом. Вторая встречала меня куда более приветливо с искренней улыбкой на лице и тортиком в руках.

― Слышала, что капитан вернулся на свой корабль? ― спросила Джанет.

Я аккуратно забрал у неё сладость, поставив тарелку на столик, и поцеловал девушку, а затем с ухмылкой ответил:

― Этот рёв был слышен даже здесь?

Джанет хихикнула, и пока я переодевался в чистую форму, быстро нарезала торт. Заметив мой скептический взгляд, направленный на тарелку, она пояснила:

― Не волнуйся, это не из вашей корабельной гадости. Попросила одного из матросов зайти в кондитерский магазин.

― Ух ты! Лютцев позволил пронести на борт контрабандные съестные припасы?

― Ну, вообще, на смене был твой дружбан Ник, но и Женя тоже одобрил.

Я аж подавился от такого нетипичного склонения имени лейтенанта. То, что мрачного, всегда собранного, яростного сторонника субординации и дисциплины Лютцева могут звать «Женей» мне в голову не приходило. Оставалось только удивиться тому, с какой лёгкостью Джанет находила путь к сердцам других людей.