Эта бойня несёт все признаки ненависти, а нет ненависти злее той, что когда-то была любовью. Эти воины знали друг друга, и в этом Красном Зале не воевали, в нём вершили убийство – братоубийство самого худшего, самого непростительного свойства.

Взгляд Кая блуждает по телам, притягиваемый фокусной точкой сражения: ступенчатым возвышением, на котором его поджидает зрелище, чья кошмарность несопоставима ни с чем. Ему хочется смотреть куда-нибудь в сторону, уберечь себя от страшного чувства неотвратимости, которое придёт, когда он увидит, что произошло на ступенях. Инстинкт самосохранения молит его отвернуться, зная, что эта картина сведёт его с ума.

Кай понимает, что избегать этого зрелища – трусость, и всё же ему страшно в него вникать. Он боится, что этим откроет дверь, которую уже не закрыть. Как только знание перейдёт из потенциального в актуальное, уже ничего не забыть, не отменить, и ему не вернуться назад к своей прежней жизни.

Вспышка. Новая сдвижка во времени...

Вокруг него движутся призраки и тени – огромные, космические сущности, не имеющие ни облика, ни тел. Они невидимы, но он знает, что они здесь. Он ощущает их ужас, вызванный тем, что здесь произошло, их неверие в это, их бешенство галактических масштабов, порождённое исходом, который не мог предвидеть никто из них. Вокруг него скачет время, капельки крови взлетают в воздух, обращая свой путь вспять, чтобы вернуться назад в рассечённые артерии. Протестующие крики, вопли боли и бухающий хохот раскатываются и возвращаются, раскатываются и возвращаются, забиваясь в глотки тех, кто их произвёл. Кошмарное зрелище на ступенях исчезает в мгновение ока, и он видит обрывки того, что ему предшествовало.