Снова поднятые вверх детские ручонки вцепились в меня. Ухватились на этот раз не за шею, до которой съехавшая вниз малышка теперь не дотягивалась, а за ворот куртки.

— Дядя Рихтовщик, я думала, ты меня сейчас сбросишь, — раздался напуганный жалостный голосок.

— Ну что ты, малышка, — запыхтел я в ответ, — просто рука у меня затекла, я ее встряхнул и обратно тебя подхватил.

Пальцы левой руки меж тем уже опасно балансировали на краю обрыва. Играть в благородство оставалось не долго. От силы минута. И сорвавшись с опоры, мы дружно рухнем в пропасть.

Не знаю что в эти роковые секунды вдруг подвигло меня посмотреть на шкалы. Наверное, заметавшийся в отчаянье взгляд направило Провидение. И я вдруг обнаружил, что почти обнулившаяся после применения подряд двух Даров шкала Духа Стикса уже восстановилась почти на две трети.

Секрет этого фокуса заключался в Медитации, прокаченной у меня в разы сильней любой другой характеристики — даже Регенерации. Маны снова было достаточно для активации Дара, и грех было отказываться от такого подарка судьбы.

— Левак! — шепнул себе под нос.

И тут же ощутил, как мгновенно удлинившиеся, будто у киношного оборотня, ногти на пальцах левой руки превращаются в звериные когти, шутя пробивают старый асфальт и глубоко в него зарываются.

Разодранные подушечки под когтями мигом заросли толстой грубой кожей, перестали болеть и кровоточить. Больше не было нужды отчаянно напрягать пальцы, я висел намертво пришпиленный к мосту когтями. Проблема неминуемого падения развеялась, как дым на ветру.

Одними когтями происходящие с рукой метаморфозы, разумеется, не ограничились. Целиком вся левая рука покрылась чешуйчатой броней, стала заметно толще, по-обезьяньи вытянулась и налилась медвежьей мощью.

Легкого усилия измененной Даром руки хватило, чтобы забросить нас с Галей наверх.

Из асфальта массивные и длинные, как ножи, когти вышли так же легко, как и вошли, стоило мне того захотеть.

Сил, сразу вскочить на ноги и идти, не было. От края разлома пришлось отползать, цепляясь измененной рукой за асфальт и подтягивая тело.

Вывернувшись из-под раненой руки, Галя первой встала на ноги.

— Ух ты! Мы уже здесь! Здорово! — заявила малышка и, затормошив меня за плечо, потребовала: — Дядя Рихтовщик, ну ты чего лежишь-то, вставай!

— Да-да, конечно, — непривычно хриплым, скрипучим голосом откликнулся я и рывком перевел тело в сидячее положение…

Из-за почти обнулившихся шкал, для меня подняться следом за девочкой стало практически подвигом. К счастью, справился.

Пошатываясь от пробирающей до озноба усталости, обернулся ко второй половине моста и показал средний палец беснующейся в бессильной ярости толпе зараженных.