— Иду тата! Ага! — донёсся детский голос откуда-то с верхнего этажа и над нашими головами послышался топот.

— Ай! Аккуратнее косолапый ниблер! Та! — воскликнула молодая женщина. — Чуть не сшиб-таки! Та-а!

С лестницы вприпрыжку спустился уже знакомый мне мальчишка, одетый нынче в чистенькую детскую форму архангельского юнги, разве что без бескозырки, в которой щеголяла богатенькая ребятня в тёплое время года и едва сумев затормозить пред нами, вытянулся по струнке, спрятав руки за спиной.

— Вот, Мойша! Да! Познакомься! Твой-таки спаситель-избавитель! Да! Антон свет Сергеевич! Да! Настоящий чародей! Да-а.

— Здравствуйте Антон свет Сергеевич! Ага! Большое вам спасибо! Ага! — звонко, словно бы из самострела от тарабанил парнишка чуть ли не задрав нос к потолку, а затем хитро блеснув глазёнками на отца, спросил. — А вы правда магию делать умеете? Ага? А то Лехим мне ничего не показывает! Ага! Я прошу, прошу… а он… Ага-а-а…

Я посмотрел на хозяина, зная, что его специфика работы вообще-то не терпит чужеродной живицы.

— Показывайте-таки, показывайте, Антон. Да. Если есть желание. Да-а-а, — тяжело вздохнув но всё так же не меняя строгость в лице, отмахнулся от ребёнка и покачал головой. — Таки не бойтесь. Да. Всё равно, вы поймите, помещение сильно заражено, так что вы тут или не вы — уже без разницы. Да-а. А покуда Лехим не вернётся в кабуц…

— Куда?

— А… Да! В анклав. Да! — пояснил мне в своей странной манере Михаил. — Лехим-таки — московский идиш. Как и мы. Да-а… Один немногих способных в моём несчастном народе, но лучший. Да! Иначе откуда бы бедному идишу-анжинеру позволить себе нанять чародея. Да-а-а.

— Он разговаривает немного не так как вы, — попытался максимально корректно сказать, что принял другого чародея за обычного москвича с чистой речью.

— Что поделаешь! Да… — развёл руками мужчина. — Порченный разум… Да-а-а… Детство вне анклава заставило забыть бедного мальчика язык отцов и слово Иилифаима. Да-а-а. Приспособиться. Да-а-а…

Я промолчал. То, что идиши разговаривают «странно», я знал. Благо в Таганской Нахаловке регулярно появлялись как идиши-старьёвщики, так и коробейники. Да и что уж там говорить, среди бандитов так же встречались выходы из этого народа, причём обычно быстро поднимающиеся и довольно жестокие в своих методах насаждения криминальной дисциплины. Но вот то, что подобная речь как-то связана с их родным языком — я не знал.

Вместо этого, я зажёг на ладони шарик из зелёного огня и и немного поигрался с ним под восхищённым взглядом парнишки. Покуда со второго этажа на лестничный пролёт не спустилась, надо сказать довольно красивая молодая девушка примерно моего возраста, и не позвала.