Это было лучше, чем мастерски. Это было прекрасно.

– Захват цели по координатам, – приказал он. – Сближение.

В тот самый момент, как «Сюзерен» ответил, прыгнув подобно гончей из своры, сетка опасного сближения вспыхнула красным светом. Затрубили ревуны, вынудив Харкиана в последний момент переложить руль на зенит.

Карио развернулся к источнику – другому кораблю III Легиона, намного большему по размерам и идущему ниже на пересекающемся курсе.

– Вызови их! – закричал Карио. – Если они не уберутся, открывай огонь на поражение.

Харкиан ухмыльнулся. Он был вполне способен на это. Но неизвестный корабль едва внес небольшие коррективы. Ровно настолько, чтобы скользнуть на параллельный курс, менее чем в пятистах метрах ниже «Сюзерена».

– Что за корабль? – спросил Карио, готовый отдать приказ.

– Префектор, – раздался голос по каналу связи с незнакомцем, идентифицирующим себя, как «Восхищающий». – Вы не взглянули на отправленный мной тактический план? Нам с вами надлежит быть сдвоенным наконечником копья.

Коненос. Прихвостень Эйдолона. Что на него нашло?

– У тебя свой бой, оркестратор, – ответил Карио, сохраняя холод в своем голосе. – У нас – свой.

Коненос рассмеялся.

– Брат мой, это важнее тебя.

Связь прервалась. «Восхищающий» оставался на параллельном курсе, не вырываясь вперед и не отставая. Вместе два корабля пробивались через стаю меньших судов, сохраняя высокую скорость.

– Чего он хочет? – спросил заинтригованный Харкиан.

– Пусть следует за нами, если ему так угодно. Мы доберемся до трофея раньше него.

Далеко впереди огневое воздействие начинало сказываться на кораблях Белых Шрамов. Они сделали то, ради чего пришли – нанесли мощный удар по врагу при его выходе из варпа, но сейчас численность играла против них. Они круто разворачивались и увеличивали обороты двигателей для возврата к главным силам. Так же поступит «Калджиан», хотя сейчас он находился почти в арьергарде из-за безрассудной гонки за славой.

– Держать курс на него, – приказал Карио, наблюдая на оптических приборах, как фрегат увеличивается в размерах, и уже чувствуя, как дергаются мышцы от лихорадочного возбуждения. – Никаких отклонений. Коненос может делать, что пожелает, но этот корабль – наш.

Из эпицентра вортексного взрыва разошлась гладкая сфера абсолютной черноты, мгновенно поглотив Вейла и ближайших к нему легионеров. Есугэй, отброшенный сжавшей материю взрывной волной, направил все имеющиеся у него силы против стремительно расширяющегося варп-пузыря. Там, где мощь грозового пророка сталкивалась с горизонтом событий, обе энергии рассыпались на беснующиеся языки фосфоресцирующего пламени, а вокруг рассыпался на куски зал.