— Вот это номер, когда же их сюда занесли, что кругом такая чистота? — спросил меня сержант.

— Да вот как раз перед твоим приходом, я и затащил.

— Хорош заливать, я же серьёзно спрашиваю, сам что ли не видишь в каком состоянии всё находится. Не может так барахло, долго лежащее на нетопленом складе, выглядеть.

— Васька мне как то всё равно, почему оно так выглядит, главное то, что оно здесь есть. Понял?

— Как не понять — ответил сержант, продолжая осмотр и не очень вникая в мои слова.

Одна половина склада была полностью заставлена громоздким ширпотребом, вроде кроватей, стульев, тумбочек и необходимыми в быту мелочами, типа керосиновых ламп, свечей, различных инструментов, металлических и стеклянных ёмкостей, а так же плотно заколоченными деревянными ящиками. Определить, что в них, без вскрытия, не получается. Здесь же были и виденные мной ранее матрацы и прочие спальные принадлежности, а так же некоторое количество, тканей в рулонах. Другая же его часть, приняла на себя доски, различного размера бруски, стекла в деревянной таре, а так же ящики разных, размеров, изготовленных из дерева и тонкой фанеры. Пару из них мы вскрыли, в одном оказались гвозди, во втором петли на двери. Намёка на продукты, ни в одной из половин пакгауза, не обнаружили.

— Вась, давай ещё парочку дёрнем — предложил я Сутягину — нам бы замки не помешали, не держать же склад закрытым.

— Давай, про замки я и сам думал. Только для начала перекурим, а потом займёмся. Не возражаешь?

— Нет, кто же откажется от перекура.

Мы вышли на воздух и тут же заскочили обратно, в темноту склада. Увиденное на рельсах, метрах в двухстах от него, заставило это сделать мгновенно. Там бодро вышагивало, не меньше десятка эсэсовцев, в характерны для них чёрных шинелях и до зубов вооружённых. Во всяком случае пулемёт на плече, у одного из них, я заметить успел.

— Видал? — спросил я сержанта, нервно улыбаясь.

— А то нет — ответил он, стаскивая автомат, висевший на спине.

— Чего делаем?

— Валить всех будем, когда ближе подойдут.

Наверное соглашусь, переговоры вести с этими вояками наверняка нет смысла, я бы ещё попытался поговорить, с обычной пехотой или какими нибудь гражданскими, немецкой национальности, а с фанатиками, которые обычно попадают в такие войска, воздержусь.

Из склада выходить не стали, за кирпичными стенами уютнее себя чувствуешь, когда противника в пять раз больше.

— Ты чего лыбишься? — шёпотом спросил Сутягин.

Вот же любитель задавать вопросы, на которые у меня самого нет ответа. Не нравится ему видите ли, что я улыбаюсь, тебе то какая печаль от этого.