Все опустили оружие, не веря в происходящее. А он все говорил: то ли хныкал, то ли жаловался — тоскливо и безнадежно.

— Миша… где ты?

— Я тут!

Из толпы выбежал парень и метнулся во тьму, где его поглотил мрак. Георг было собирался рявкнуть, чтобы задержать беглеца, но махнул рукой. Наемники вокруг замерли. Они не понимали, что происходит — ситуация выходила за рамки привычных им, поэтому стандартные реакции замедлились.

— Брат… Нет…

Послышался мерзкий звук — чавкающий и влажный, словно кого-то раздирали на части, хлюпанье рвущейся плоти и безумный крик боли. — Не надо!

— Твою мать! — взбешенно прорычал Георг. — Открыть огонь!

— Но там ведь брат Паши? — загалдели наемники, перебивая друг друга.

— Вы что, не слышали? Его больше нету! — Георг поднес рацию к губам. — Снайперы! Стреляйте во все что движется! — Ответа не последовало. — Что за… — повернувшись, Георг не увидел привычных фигур на крышах. Кое-где на стенах в неверном свете костров поблескивали кровавые дорожки, будто тела небрежно стащили вниз, как ребенок волочит по ступенькам куклу.

— Он здесь!!! — Наемники обернулись на его окрик. Георг видел на их жестких лицах следы растерянности и страха, и ему это совсем не нравилось. — Рассредоточиться! Держимся вместе!

Прозвучало некое подобие свиста — словно над ними промчался шквальный ветер. Георг заметил, как некоторые пригнулись. Затем последовал грохот — прямо рядом с ними. Обернувшись, Георг и его люди увидели, что на капоте машины лежит Павел, располосованный глубокими порезами. По проржавевшему металлу крыши тачки пролег широкий кровавый след. Его швырнули откуда-то?

«Как у человека может быть столько сил?» — болталось в голове у ошарашенного Георга.

Руки Паши разжались, и наемники ринулись в разные стороны. Из кулаков их бывшего товарища выпали гранаты с сорванными чеками. А умирать не хотелось никому!

Взрыв смел нескольких наемников, машины, возле которых упали гранаты, взлетели в воздух. Проход был открыт.

Георг лежал на земле. В голове звенело, в глазах плыла кровавая муть. Он попытался встать, но ничего не вышло.

Из полыхающего огнем проема что-то метнулось — слишком быстрое, чтобы быть человеком. Послышались вздохи и всхлипывания. С трудом повернув голову, в дыму и пыли, поднявшейся от взрыва, Георг он увидел темный силуэт — и все же это был человек! Он рубил направо и налево, хватал валяющихся сотоварищей Георга за руки и отрывал их, словно они были из бумаги! В отблеске пожара Георг заметил, как светятся глаза небывалого врага — ярко-голубые, режущие холодным бешенством. Он не пропускал никого, словно шел на нюх. Кое-кто из ускользнувших от взрыва, пытался стрелять по мечущейся фигуре, но попасть в него было невозможно — так быстро он двигался. Враг уворачивался от пуль даже на расстояние двух шагов, разваливая людей напополам, как спелые фрукты — ни бронежилеты, ни прочая защита не помогала. Георг тупо смотрел, как тварь орудует мечом — и видел только отблеск металла. Слишком быстрые, какие-то звериные движения незнакомца, в кровавом танце сплетающиеся с идеальным владением клинком утомляли взгляд. Дело было проиграно.