— А с чего бы, — начал было Шейтенор, но его жена в своём женском любопытстве уже открыла дверь и, поняв кто перед ней, удивлённо воскликнула:

— Остор?!

Затем она прикрыла себе рот ладонью, нервно всматриваясь в темноту комнаты за спиной. Видимо дети спали крепко и не проснулись, но Мэйтэ всё равно боялась их разбудить. Лампа же в её руках слегка задрожала. Масляный огонёк запрыгал, создавая причудливые тени, и излучаемое им тепло заставило Остора ощутить сырость и холод с новой силой. Он непроизвольно шмыгнул носом и вытер ладонью капли над верхней губой.

— Да ты же мокрый насквозь, — округлила глаза Мэйтэ и требовательно произнесла. — Давай в дом!

— Он здесь по делу. И уже уходит, — запротестовал Шейтенор, бросая грозный предупреждающий взгляд на нежданного гостя.

— Я не знаю, что это за дело, но на нашем пороге замёрзший, вымокший человек. И сейчас ночь! — она проскользнула в щель между дверным проёмом и мужем, чтобы ловко ухватить Остора под локоть и потребовать. — Идём! Без чашки горячего чая не отпущу!

— Спасибо, Мэйтэ, — воспользовался он приглашением и, не глядя на хозяина дома, вошёл внутрь. Слух уловил тяжёлое и злобное дыхание Шейтенора за спиной.

Присев на предложенное кресло в небольшой гостиной, одновременно служившей и спальней для супругов, Остор стянул мокрый плащ. Женщина к тому времени уже зажгла камин, а потому повесила одежду сохнуть поближе к огню, начавшему лизать дно тяжёлого старого чайника.

— Тебе плед дать? — сжалился Шейтенор, разглядев, какую жалкую картину представлял сейчас из себя его извечный оппонент.

— Не откажусь.

— Держи, — Шейтенор подал аккуратно свёрнутое шерстяное одеяло и заметил. — Рановато ты повязку снял. Что? Разве рана уже затянулась?

— Не до конца. Но так рука болит меньше.

Некоторое время после его ответа стояла тишина. Разговаривать им всем втроём было особо не о чем… Не погоду же обсуждать в самом деле?!

— Хорошо огонь горит, — наконец произнёс Остор, чувствуя, что должен был хоть что-то сказать.

— Да, но дров мало. Пойду ещё принесу.

— Куда ты? — испугалась за мужа Мэйтэ. — Ночь!

— Мы не в Поднебесье, — проворчал Шейтенор, не довольный такой открытой заботой. — Так что дойду до поленницы без приключений. Заодно и его коня под навес привяжу. Пусть поест да тоже передохнет бедолага.

Женщина встревожено потеребила пояс халата, но на дальнейшие возражения в присутствии гостя не решилась. Поэтому её супруг, захватив с собой лампу, вальяжно вышел во двор. Она позволила себе лишь осторожно подойти к окну и проводить любимого взглядом.