– Такой проникновенной речи здесь еще не слышали, – тихо хмыкнул Лосев, отключив усилитель голоса.

– Увлекся, – проворчал Георг.

– А мне понравилось, – ректор ослепил полковника жизнерадостным оскалом. – Даже как-то подумалось, а не вернуться ли в КФ.

– Тебя назад не пустят, – усмехнулся Саттор. – У тебя зад большой, в кабину штурмовика уже не влезет.

– Если помнишь, то службу я закончил командиром на «сторожевике», – фыркнул Лосев, покинувший борт своего небольшого кораблика по настоянию медицинской комиссии. Когда-то жилистый и подтянутый, полковник Лосев сейчас заметно размяк, хотя толстяком его назвать было сложно, что не мешало коммандеру подтрунивать над старым приятелем.

– Туда тоже не войдешь, в проеме люка застрянешь, – остался на прежнем курсе Георг.

– Ну и ладно, – не обиделся ректор, – зато у меня кресло удобное, и секретарша красивая. А у тебя Ли, и его по заднице не шлепнешь.

Саттор округлил глаза, и Лосев коротко хохотнул. Затем покачал головой:

– И все-таки кого-то из малышей родители сегодня заберут. Может, и не только из малышей. До кого-то только после твоей речи дойдет, что их дети будут не просто красивую форму носить, но и торчать в проклятой железяке посреди космоса, и какой-нибудь пиратский крейсер будет с ними не в догонялки играть на щелбаны.

Коммандер пожал плечами. Это уже его мало касалось. Лосев, вновь жизнерадостно улыбнувшись, вернулся к своим подопечным, как только волна ликования пошла на спад, и дети готовы были слушать своего ректора. Саттор перевел взгляд на сына. Рик удивил отца своим поведением на построении. Они много раз обговаривали, как нужно себя вести, и мальчик уверил, что всё понял. Однако уже успел извертеться и получить нагоняй от своего капрала, это Георг увидел. Взгляд полковника скользнул за спину Рика и наткнулся на склоненную голову мальчика-полукровки, подопечного Лосева. Как его там, Егор Брато, кажется. Мальчишка был угрюм, ни на кого не смотрел и время от времени вытирал кулаком нос. Плачет что ли? Или плакал…