– Да, Рик, – ответил Боб. – Ужин уже доставили.

– Хорошо. Позаботься, чтобы не остыл, – кивнул младший Саттор и последовал наверх за отцом. – Пап, я никого не стал приглашать. Но на завтра…

– На завтра у меня другие планы, – ответил Георг, не оборачиваясь, – и ты в них присутствуешь. Так что днем не вздумай улизнуть куда-нибудь. Друзья и подруги подождут.

– Хорошо, пап.

Егор поднимался следом. Намек о том, что завтра его присутствие будет лишним, он уловил, и когда Рик обернулся к нему, вопросительно посмотрел на друга, но Саттор только пожал плечами. Он и сам ничего не знал о планах отца, но про серьезный разговор помнил. Должно быть, пришло его время. И раз за столько месяцев актуальность беседы не исчезла, значит, это что-то и в самом деле важное. Парень ощутил легкое беспокойство, однако пытать отца не осмелился. Чувство вины было по-прежнему сильным. Да и не было смысла в расспросах. Если отец не сказал сразу, значит, не скажет до тех пор, пока ни посчитает нужным, и Рик набрался терпения.

После ужина семейство разошлось по комнатам. Рой мыслей и предположений какое-то время не давали младшему Саттору заснуть. Но, в конце концов, и он уплыл в мир ночных грез под мерное сопение приятеля, уснувшего, как только коснулся головой подушки. Похоже, лишение флайдера и разрешения на вождение он считал досадным происшествием, но не трагическим, иначе деятельный мозг курсанта Брато уже вовсю работал, отыскивая выход из неприятного положения, а раз спокойно уснул, значит, этот выход уже нашел. Оставалось надеяться, что новая выдумка не повлечет за собой очередные неприятности.

– Доброе утро, сын. Здорово, пехота, – насмешливо произнес Георг, глядя на Егора, когда утром парни спустились на завтрак.

– И вам доброго утра, дядя Гоша, – проворчал Брато, падая на стул. – Всегда восхищался вашим талантом сочувствовать.

– Я рад, что сумел тебя порадовать, – невозмутимо кивнул полковник. – Но ты не расстраивайся, год быстро пролетит. А за это время можешь упиваться воспоминаниями о своей эпической поездке.

– Пап, мы же не хотели к твоему возвращению, – укоризненно произнес Рик.