– Мы виделись каждый день! Я сбегал к тебе в самоволку, рискуя вылететь из академии, а не подметать плац. Почему-то тогда тебя не волновало мое будущее и карьера, ни разу не сказала: «Не рискуй». Наоборот, просила об этом, и я приходил. Скажешь, нет? Даже те сорванные свидания, о которых ты говоришь, должны были состояться не в увольнительной. И прикрывал меня в эти дни Егор. А теперь ты говоришь, что он будет мешать моей карьере?

Лариса отвернулась от парня. Она зябко обняла себя за плечи, но Рик не спешил подойти и обнять.

– Ты так и не сказал, кто я для тебя, – дрогнувшим голосом напомнила Лара.

– Любимая девушка, – ответил Саттор. – Была ею до сегодняшнего вечера. А теперь не знаю. Смотрю и вижу знакомое лицо, а ни черта не могу понять, кто стоит передо мной: моя ласковая кошка, или мелочная стерва, готовая станцевать на костях своего врага, который был и остается моим другом.

– Рик!

Лариса стремительно обернулась. Она приблизилась к Рику, протянула руки, но он перехватил их за запястья и отвел в сторону.

– Не отталкивай меня! – воскликнула девушка.

– Оттолкнуть Егора? Так будет хорошо? Так правильно? Я должен сделать выбор, не так ли?

– Я не прошу тебя выбирать…

– Потому что ты уже определила за меня выбор – себя, – зло усмехнулся Саттор. – Только его я знаю тринадцать лет, а тебя три года, но, выходит, ни хрена не узнал. Ты снова не желаешь ни терпеть, ни мириться, ни дать мне время. Требуешь, настаиваешь, указываешь, выбираешь за меня. С тобой, наверное, даже будет хорошо, научусь шагать по трупам, быстрей выбьюсь в генералы, – он хохотнул, но тут же мотнул головой: – Я, мать его, Саттор! И я живу по морали Сатторов! Это не твоя мораль, Лара, и ты не сможешь следовать ей, а я не смогу жить по-другому. Выбрав тебя, я потеряю гораздо больше, чем получу. Я выбираю мораль Сатторов.