– Угу, – кивнул Влад Мозес. – Поначалу жутковато. Идет иссохший полутруп, кровавыми слезами плачет. Потом падает и уже не встает. А по ночам… Рядом с их камерами находиться невозможно. Такой вой стоит, душа леденеет. Им же суставы выкручивает, кошмары, галлюцинации… Это даже не подобие жизни, это ад при жизни. Такого понасмотришься, потом психолог блоки ставит, чтобы от собственных кошмаров избавить. Хотя есть и крепкие ребята, циники.

– Да все мы циники, потому и отправили сюда, – снова поджал плечами Сато. – Просто со временем устаешь от этой проклятой планеты, от этих шатающихся зомби. С души воротит. Да и привыкаешь к ним, с кем-то разговоришься, вроде и жалко становится, только сюда за мелкие преступления не попадают, так что или предатель, или изувер.

– Да, был у нас один маньяк, – усмехнулся Крымский. – Вырезал несколько семей. Там такое в деле было написано, волосы дыбом вставали, рассказывать не хочется. Посмотришь на него, послушаешь, вроде и мужик неплохой, а потом визуал из дела вспомнишь, где преступления ублюдка зафиксированы, так голыми руками рвать хочется. Сразу сочувствие отрезает.

Рик опустил взгляд вниз, стараясь скрыть эмоции. О маньяке он почти не слышал, в ушах продолжали звучать слова Мозеса: «иссохший полутруп», «кровавые слезы», «кошмары», «вой». Всё это никак не складывалось у него с образом жизнерадостного Ястреба. Да, помнил, что отец рассказывал об отравлении астрием, но всё это было из разряда учебного материала по какой-нибудь истории, когда слова преподавателя попадают в голову, но не в душу. А сейчас парень слышал рассказ от очевидцев, но всё равно не хотел отождествлять его со своим другом. Представить Егора, заходящегося от крика боли и страха оказалось невозможно.

– Эй, Лоф, ты чего примолк? – Сато хлопнул эратианца по плечу, тот вздрогнул и поднял взгляд на охранника.

– Мать у меня убили, – хрипло произнес Тир. – Наверное, такой же маньяк. Я еще маленьким был. Видел ее… Вроде была еще пару часов назад, а потом я стою над ее телом… на хрен. – Лофиас провел кулаком по глазам и поднялся на ноги. – Можно мне на воздух?

– Выходи спокойно, тебя никто не тронет, – кивнул Крымский. – Можешь прогуляться к своему кораблю, техники еще там. Сато, проводи.

Тот кивнул и направился вслед за эратианцем. На улице Рику удалось справиться с эмоциями, и он постепенно вновь втянулся в свою роль болтливого простофили. Возле перевозчика Саттор задержался почти до вечера, пока техники возились с его кораблем, посмеиваясь над хламом незадачливого служащего медицинской компании.