- Неровно будет! – заметил я.

- Чтобы ровно получилось, пальцами выпрямляешь снаружи и внутри, – пояснил парень.

- А обжигать?

- Да в угли закопай под костром…

- Тебя как зовут, гончар? – спросил я со злорадной усмешкой.

- Александр я, – опасливо представился парень. – И я не гончар. Я просто в кружок по лепке ходил в детстве.

- Значит, теперь ты – Скульптор, а то у нас Сашей уже столько, что хоть за голову хватайся! – закончил я. – И ты теперь весьма важный для посёлка человек. Потому что будешь делать глиняную посуду!

- Да меня Никитич в группу лесорубов на завтра поставил…

- Давай так, Скульптор, – я задумчиво почесал подбородок, забыв, что руки у меня в глине. – Блин… Можешь оставаться в группе Никитича, рубить лес и сидеть вялым сиднем. А можешь – перейти под Кира, вот прям ща! Мне только одно имя крикнуть, и ты сразу неприкасаемым станешь. Но тогда – переселяйся либо в центр, либо в мой лагерь. И заниматься будешь тем, что хоть как-то умеешь, и что востребовано. Так что, кричу одно имя?

- А Никитич против не будет?

- Будет, но тебя это не должно волновать. От слова «совсем». Серьёзно! – пообещал я. – Своё недовольство он мне высказывать будет. И Киру.

- Ну ладно, – согласился Скульптор. – Раз от Никитича меня прикроете… Кричи…

- ИРА!!! – ну я же обещал кричать? Так почему бы и не покричать?

Ира появилась как настоящая волшебница – внезапно, из темноты и за спиной.

- Филь, ну что ты орёшь?

- Ира, смотри, я тебе посуду сделал! Глиняную! – похвастался я.

Скульптор начал спазмически подёргиваться, стараясь не выдать свой хохот.

- Если ты называешь посудой испорченную флягу и кучу глины, то исчезни с глаз моих! – с тяжёлым вздохом улыбнулась Ира.

- Нет, Ир, ты не понимаешь… – отмахнулся я. – Я тебе много посуды сделал!

- Ой, герой! Ну и где она?