– Что? – спросила она.

– Твой нос, Су. Он вырос!

Эльфарка схватила свой нос рукой, на ощупь он был обычным.

– Не может быть. Я ничего не чувствую.

– А ты и не почувствуешь, – как можно равнодушнее ответил я, – это видят другие.

Сулейма оглядела сидящих за соседними столами и, увидев их неподдельное удивление, полезла в поясную сумку, вытащила серебряное полированное зеркало и посмотрела на себя. В следующий миг все в зале вздрогнули. Девушка разразилась таким визгом, что впору было затыкать уши.

– Нос! Мой нос! – кричала она, ни капли не смущаясь присутствующих.

Она его ощупывала и не могла понять, в чем дело. На ощупь он был нормальным, а в зеркале толстый, мясистый, длинный настолько, что свисал до подбородка.

– Фома! Сделай что-нибудь! – Она схватила его за руку и стала трясти.

– Су, если ты перестанешь в него лазить, он скоро станет нормальным, – флегматично отозвался орк.

– Я… я больше не буду, Фомочка! Ты только не бросай меня! – Она снова затрясла его. – Не бросай! Слышишь?

– Слышу, – отозвался он. – И все слышали.

Я убрал иллюзию длинного носа.

– А еще нос растет, когда девушка врет, – сообщил я ей новость.

– Неправда, учитель, – повернулась она ко мне. – Я на острове врала постоянно, и нос не рос.

– Тогда ты была рабыней, Сулейма, – рассудительно пояснил Фома. – А здесь ты… – Он замялся, подыскивая слово.

Ему помог Гради-ил:

– А здесь ты отмечена богами, Су.

– Не надо! – затряслась Сулейма. – Я не хочу никаких отметин! – Она еще раз бросила взгляд в зеркало и разревелась. – Ну почему я такая несчастливая… Врут все, а нос растет только у меня.

– Потому, Сулейма, – усмехнулся я, – что все врут чужим, а ты тем, кто протянул тебе руку помощи.