Орки ошеломленно заморгали. Я говорил все, что приходило в голову. По сполохам их аур я понял, что у них шел до моего появления серьезный разговор. Оба были на взводе, и в таком состоянии им можно внушить что угодно. Сейчас главное – дожать.

– Что, твои духи, дедушка, об этом не сообщили? – Я закрыл глаза. – Нет, не сообщили, – засмеялся я. – Они сказали тебе, что на мне печать молодого бога, верно?

Увидев, как изменились лица орков, я понял: все, они мои! Попал. Попал.

Но догадаться, что могли сказать ему духи из-за грани, было нетрудно. Мне и Шиза объявила об этом. Худжгарх наложил на меня отпечаток, и в духовном мире это видно.

– А что будет со мной? – В установившейся тишине было слышно, как дрогнул голос правой руки.

– Ты примешь смерть от своего лорха, Быр Карам, – вспомнив о вещем Олеге, ответил я.

Орки всегда были излишне суеверны, кто-то гадал на косточках, кто-то – на внутренностях убитых животных. Старики видели смысл в движениях степных орлов. Так что мне было несложно завладеть их вниманием.

– Я когда-нибудь прибью Чурвака! – возмутился правая рука. – Я давно видел, что с моим лорхом что-то не в порядке, а этот облезлый сын мерха и шарныги мне твердит: похромает и перестанет.

– Будешь должен, Быр Карам, – невозмутимо отреагировал я на его тираду, обращенную к неизвестному мне Чурваку.

Правая рука автоматически кивнул, соглашаясь, и открыл рот, выставив на обозрение здоровенные клыки.

– Это еще за что? – спросил он, но как-то неуверенно.

– Как это за что? Я предупредил тебя об опасности? Предупредил. Ты, возможно, избежал смерти. Поэтому за тобой долг.

Быр Карам бросил на меня злой взгляд.

– Ничего ты не сделал, только языком трепал. – Он поудобнее скрестил ноги, взял чашку гайрата и выпил его.

Я пожал плечами.

– Неблагодарный от божьего суда не уйдет, верно? – Я повернулся к старому шаману.

Тот в знак согласия кивнул.

Быр Карам посопел и вынужден был выдавить из себя:

– Ладно, сочтемся. – Потом посмотрел на старика. – Так и быть, признаю эту девчонку своей. – Посмотрел изучающе на меня, оглядывая сверху донизу. – Еще что-то сказал Худжгарх?

– Сказал. – Я взял чашку гайрата, принесенную одной из жен правой руки, и пригубил.