– Рядом, в деревне у леса. Там еще рынок для проезжих и трактир. Вот она в трактире и работает, поварихой.

– Пошли, – приказал я, – покажешь ее мне.

Дворф с сожалением поглядел на стол, где остался его обед и поплелся за мной следом.

На мой стук в двери открылось окошко и стражник увидев меня упал без чувств. За дверью раздался топот. С шумом открылась дверь в камеру и начальник караула запинаясь стал докладывать. – Вашмисть!… Ни сном, ни духом…

– Хватит. Я знаю, что вы не виноваты. – остановил его я. – Никому не рассказывайте, что видели меня здесь. Бурвидуса я освобождаю.

Трактир меня приятно удивил. Здесь не было чадного дыма. От печи на кухни не пахло горелым мясом, прогорклым пивом не тянуло от стойки и не носились роем мухи.

Опрятная девушка в белом переднике быстро подбежала к нам и спросила, – что господа будут заказывать.

– Что делать, милорд, – понял мой недоуменный взгляд Бурвидус. – Вас тут не знают. Редко бываете… – Произнес он и отвернулся.

Я понял его затруднения. Действительно странно, что поданные не знают своего сеньора.

– Это его милость граф Тох Рангор, – помог девушке и мне дворф. – Позови сюда мать твоей подружки Соломеи.

В ту же секунду девушка бухнулась на колени. – Ваша милость, не погубите! – Запричитала она и стала обнимать мои ноги. Из глаз крестьянки текли крупные слезы. Я понимал ее ужас - не узнать своего сеньора для крепостной девушки означало быть засеченной на площади насмерть. Но я то не такой. А она то этого не знала. Из-за стойки к нам спешил дородный с окладистой бородой мужик. Он тоже упал на колени и пополз ко мне непрестанно кланяясь и стуча лбом в пол.

– Ваша милость, смилуйтесь… включился он в хор мольбы.

Понимая что они просто объяты ужасом и так стонать будут долго, я пошел на решительные меры. Тут главное не дать слабину. Крестьяне они обладают свойством характера бояться господина и презирать его если он покажет слабость. Я стукнул кулаком по столу и рявкнул. – Хватит! – И видимо неосознанно подпустил немного страха в атмосферу. Хозяин трактира и деваха потеряли сознание и остались лежать на полу. А Бурвидус сполз на пол и тоже встал на колени.

– Бурвидус сядь, – приказал я. – Или лучше позови сюда мать служанки. Дворф вскочил и с выпученными глазами словно его запустили из рогатки, полетел быстро переставляя короткие ножки к кухне. Вскоре он волочил от туда полуобморочную полную женщину. За ее ноги цеплялась девочка лет двенадцати и голосила на весь трактир. Все посетители что были в тактире, мгновенно исчезли с началом представления.