— Я многое отдам лишь за один миг встречи с Ней, — медленно произнес он, даже не допуская мысли, что это возможно. — Но захочет ли Она меня видеть? Разумеется, я заранее согласен на все, что Она ни попросит!

— Собственно, она просит не много. Она настаивает на том, чтобы ты забыл обо всем, что было между вами. И не единым словом, жестом или взглядом не дал ей усомниться в этом.

Глаза фалконца заблестели от слез.

— Я никогда не смогу забыть ни одного мгновенья, проведенного с ней! Но я не дам повода для беспокойства. Я буду держать себя в руках. Даю слово!

— Что ж, тогда мы все соберемся у тебя и обсудим детали.

Через пару дней Ра встречал гостей в новом крыле дворца, выстроенном уже после разрыва с Маат. Он твердо решил ничем не напоминать ей о прошлом. Раньше фалконец устраивал здесь оргии, поэтому в центре красовался круглый подиум для танцовщиц, а по стенам просторные альковы, где, словно живые эротические картины, изящные рабыни беспрерывно услаждали друг друга, так чтобы все подробности их игр оказывались на виду у наблюдателей. Хозяин сидел на возвышении, чтобы ни одна деталь не ускользнула от его взора. Правда от оргий Ра давно уже ушел, но все еще с удовольствием наблюдал за любовными утехами рабынь, а иногда и принимал в них участие. Но в сравнении с прежними забавами, теперь все выглядело, можно даже сказать, целомудренно.

Слуги приложили все силы, чтобы вернуть дворцу утраченный лоск. Зала была вычищена и вымыта до блеска. Альковы задрапировали толстыми шторами, а подиум уставили высокими золотыми вазами с пышными букетами благоухающих цветов, придававших воздуху сладкий аромат. Между вазами под цветочными гирляндами устроились музыканты. Массивный каменный стол вдоль одной из стен уставили кувшинами с пивом, вином, корзинами фруктов и вазами с цветами. На золотых блюдах разложили закуски и лакомства, а в центре поставили чаши для основных блюд, которые должны были подаваться по знаку хозяина.

Когда слуги привели гостей в залу, Ра величественно восседал на троне. На месте Сохмет сидела золотая копия его погибшей дочери, а по обе стороны трон окружали кресла его жен Уаджет и Нехбет. Кресла для гостей с высокими резными спинками, инкрустированными золотом, серебром, сердоликом и лазуритом расставили напротив трона. Края сидений и внешние поверхности подлокотников украшали головы львов и соколов, а ножки кресел, вырезанные в виде звериных или птичьих лап, обвивали изображения вьющихся растений, что изящно гармонировало с цветочными гирляндами, развешанными по зале.