Как известно, большая часть разговоров на тему «как нам обустроить страну» происходит на кухнях. В комнатах обычно спят дети или разговаривают о своем женщины, а серьезные мужчины собираются на кухнях, пьют что-нибудь алкогольное, курят в форточку и решают вселенской важности вопросы.

Алкогольного было достаточно — Гусев купил бутылку армянского коньяка, Гена принес бутылку французского, а Тунец прихватил вискаря — но пили все равно кофе. Во избежание совсем уж футуристических и нереальных прожектов.

Да и курил из присутствующих один Гусев.

Зато разговор на самом деле состоялся серьезный и обстоятельный.

— Я все понимаю, — заявил Гена-Геноцид. — У одного из вас наблюдается резкая неудовлетворенность миром, у второго есть идея фикс, но мне-то с какой радости во все это лезть?

— А ты не можешь сам себе причину придумать? — спросил Гусев. Этим вечером они по обоюдному согласию перешли на «ты». — Зачем-то же ты сюда пришел?

— Из любопытства, — сказал Гена.

— Значит, поэтому и влезешь, — сказал Гусев. — Тоже из любопытства. А я тебя потом министром юстиции назначу.

— Лучше уж сельского хозяйства, — сказал лучший криминальный адвокат города. — Буду ездить по стране и селянок тискать.

— Портфели потом поделите, — сказал Тунец. — Давайте к делу. Нам нужна партия. Нам нужны программы. Политическая и экономическая.

— Программы — это не к спеху, — отмахнулся Гена. — Их все равно практически никто не читает. Попросим экономистов и политологов, они нам накатают пару томов за мелкий прайс. Народ у нас голосует не за программы, народ голосует за персонажей. А с этим у нас все в порядке.

— Это долго не продлится, — сказал Гусев.

— Поэтому и надо ковать железо, не отходя от кассы, — сказал Гена. — Надо партию делать.

— Как сейчас делаются партии?

— Через интернет, — сказал Гена. — Нам нужно, как минимум, пятьдесят тысяч сторонников, которые изъявят желание в нашу партию вступить. Тут, я думаю, проблем не будет. Сделаем сайт, объявим призыв и будем сидеть ровно, пока они все не нарисуются…

— Как приглашать людей в партию без программы? — спросил Гусев.

— Ой, ну напишем, что мы за все хорошее и против всего плохого, — сказал Гена. — Пока твое лицо в каждом утюге страны показывают, этот вопрос меня не беспокоит ни разу.

— Но что-то, видимо, тебя все же беспокоит, — заметил Гусев.

— Меня беспокоить ваша несгибаемость в позиции относительно Черной Лотереи, — сказал Гена. Тунец нахмурился. — Нет, я сам от нее не в восторге, но большинству она нравится. Народ хочет хлеба и зрелищ. С хлебом у нас проблем вроде бы нет, а Черная Лотерея — это очень увлекательное зрелище, заменить которое не на что.