— И ты даже не знаешь, кто они?

— Я знаю, кто, — сказал Гусев. — Но я понятия не имею, зачем.

— Излагай, — потребовал Тунец. — Это будет наш вопрос номер два.

И Гусев изложил.

Разговоры на обычных московских кухнях порою оказываются эффективнее, чем беседы в закрытых кремлевских кабинетах.

Через два дня сайт партии Гусева уже заработал, и за первые двенадцать часов существования на нем зарегистрировалось двадцать тысяч человек. Гусев находил этот результат сногсшибательным, а Гена-Геноцид — посредственным. Тунец же сохранял загадочное молчание.

Гусев встретился с политологами и экономистами и вместе с ними засел за разработку программ. Это отнимало почти все его время, но он все же выбрал момент, чтобы зайти в ювелирный, купить кольцо и сделать Марине предложение. Марина предложение приняла.

Свадьбу решили сыграть в начале лета.

Гусев никогда не понимал, зачем женщинам требуется столько времени на подготовку, но спорить не стал.

Через три дня число сторонников партии перевалило за пятидесятитысячный барьер и Гена-Геноцид с коллегами подготовили документы для Регистрационной палаты.

Еще через день партию официально зарегистрировали.

С названием они париться не стали, так и назвали «партией Гусева». В обществе, где царила личная ответственность, это показалось Гусеву единственно правильным решением.

Никто, в принципе, и не возражал.

В первый раз в жизни бесконечная московская зима показалась Гусеву даже слишком короткой.

Они разработали программу и опубликовали ее в интернете, спровоцировав многомесячные дискуссии, за которыми Гусев наблюдал с вялотекущим интересом. Они открыли региональные отделения партии в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Новосибирске и еще трех крупных городах. Гусев произносил речи, перерезал ленточки и даже поцеловал одного младенца.

Его начали звать не только в развлекательные, но и в политические программы, даже те, серьезные, которые идут воскресными вечерами. Он поучаствовал в дебатах с представителем коммунистов, который почему-то обозвал Гусева западным наймитом, но, даже несмотря на помощь секундантов, обосновать свое мнение так и не сумел.

Каждое публичное выступление Гусев заканчивал фразой: «А также я считаю, что Черная Лотерея должна быть закрыта».

Новогодние каникулы Гусев с Мариной провели в подмосковном пансионате. Вдвоем, с отключенными телефонами.