Осмотревшись я увидела, что от газет, которыми были оклеены стены, остались лишь лохмотья пепла, но было заметно, что, в отличии от Флоренс Найтингейл, старания прессы в одержимости Виктории отнюдь не играли ведущую роль. Там все было и проще, и сложнее. Как и предполагалось первоначально, причина одержимости Виктории лежала в личной сфере. Драма первой любви, наложившаяся на психику, искалеченную пресловутой Кенгсингтонской системой.

– А ты поплачь, девочка, поплачь, – пожалела я Викторию, погладив Эго по голове, – такова уж ваша королевская судьба – приносить себя в жертву той стране, которой вас угораздило править. Ни ты не могла уехать жить к нему, ни он к тебе. И угораздило же вас влюбиться в друг друга…

– Это неправда, мисс Анна, – упрямо возразило Эго, – мне рассказывали, что подобные случаи уже бывали. Король Кастилии и королева Арагона поженились и оставили своим детям объединенную Испанию. Король Литвы и королева Польши вступили в брак, и появилась Речь Посполитая. Если бы мы объединили Великобританию и Россию, то на свет родилась бы держава, по мощи превосходящая все остальные государства вместе взятые! Европа у нас испеклась бы как поросенок в духовке. Я уже все подсчитала. У вас армия, а у нас флот. У вас леса, поля, рудники, а у нас мастеровитый люд и промышленность. У вас земли до самого Тихого океана, а у нас колонии по всему свету. Мы с Александром любили бы друг друга и были бы счастливы, а потому сделали бы счастливыми всех своих подданных. А этот дурак (кивок в сторону портрета Николая Первого) взял и все испортил.

– Это только на первый взгляд все было бы красиво, – покачал головой отец Александр, – а на самом деле ваш проект привел бы к величайшим неустройствам. Во-первых – Арагон и Кастилия так безболезненно воссоединились, поскольку и без того были по сути двумя частями одного целого. Один народ, один язык, одна вера, одни и те же враги. Во-вторых – объединение Литвы и Польши прошло не так гладко, как это кажется из Европы. Треть подданных Великого князя литовского была русскими и православными, что заложило внутрь Речи Посполитой основы внутреннего конфликта. Стоило попасть на престол польско-литовской унии католическому фанатику, который начал давить на православных, как этот конфликт из скрытой фазы перешел в открытую. Войны Алой и Белой розы покажутся вам легкой забавой, если вы начнете сравнивать их с тем, что творилось на восточной окраине Речи Посполитой. В-третьих – Россия и Британия созданы из настолько разного материала, что внутренний конфликт полыхнул бы немедленно. В рамках одного государства не смогли бы ужиться ни элиты, ни народы. Скорее я бы поверил в русско-германскую унию, чем в русско-английскую. Немцы хоть среди русских оседают и живут вполне благополучно, а англичане в своей массе так не могут.