В комнате Лилли обвалился потолок.

Куски штукатурки лежали повсюду – на полу, на столе, на книжном шкафу, на кровати. Вместе с потолком обвалилась здоровенная балка – по-видимому, часть несущей конструкции; одним концом она рухнула на кровать – как раз туда, куда Лилли кладет голову – с такой силой, что пух из подушки и клочья поролона из матраса разлетелись во все стороны.

Страховка от физического ущерба.

В окне слева Джоэл заметил какое-то движение и, подойдя ближе, увидел между домом и лимонным деревом пригнувшуюся темную фигуру.

Крупную фигуру в плаще и шляпе.

– Закройте окна! – заорал он что было сил. – Задерните шторы!

Сам задвинул занавески в комнате Лилли, затем, бегом пробежав в супружескую спальню, задернул шторы и там. Поспешил вниз, где Стейси и плачущая Лилли уже закрывали занавески в гостиной.

– Что там? – спросила Стейси. – Что случилось?

– Обвалился потолок. Прямо на ее кровать. А снаружи – они. Одного я видел.

Джоэл вбежал на кухню, дернул шнурок, опускающий венецианские жалюзи на окне над мойкой. Задний двор был пуст, но он уже знал, что ощущение безопасности обманчиво. Только сейчас ему пришло в голову: да ведь дом – идеальная ловушка! Что, если на голову Лилли свалится люстра? Если взорвется водонагреватель? Старые грампластинки вылетят из шкафа, целясь ей в шею и в лицо, словно смертоносные «фрисби»?

Лилли уже плакала навзрыд.

– Я не хочу умирать! – восклицала она сквозь слезы. – Не хочу!

– Не плачь, солнышко, мама здесь! – беспомощно бормотала Стейси.

Джоэл бросился к себе в кабинет, закрыл шторы и там, остро сознавая, что в кабинете много книжных шкафов, и любой из них может упасть на девятилетнюю девочку.

Теперь, кажется, все. Дом закрыт и заперт на все замки.

Все трое встретились в прихожей.

– Сидим здесь, – приказал Джоэл. – На улицу не выходим. Держимся подальше от всего, что может взорваться, загореться или превратиться в оружие.

Зазвонил телефон.

– Не подходи! – крикнул Джоэл.