Смит улыбнулся, но и в этой его улыбке вроде бы присутствовала многозначность. Да кто знает, сколько в нем еще этих слоев многозначности.

– Итак, наше восхождение сюда имеет символическое значение, – предположил Купер. – Два парня без багажа прошлого забрались на вершину и ждут восхода солнца. Именно это ты имел в виду?

– Типа того.

– А то, что ты мне сказал прошлой ночью, – правда?

– Да.

– Хорошо, тогда давай поговорим. Но мне нужна правда. Правда, и только правда. И никаких манипуляций, недосказанности и прочей ерунды.

– Согласен.

– И учти, Джон, если я почувствую ложь, то сделаю то, чего так требует моя душа. Иными словами, столкну тебя со скалы.

Слова Купера больно задели Смита, и он, очевидно, поверил в них. Но тем не менее трусом он не был.

– Договорились, – сказал он. – Но и у меня тоже есть условие. Разговор пойдет обоюдный. Иными словами, ты задаешь вопросы, отвечаю я, и я задаю вопросы, отвечаешь ты. Тебя это устраивает?

– Более чем. Итак, ты взорвал здание биржи?

– Нет. Но собирался.

– По твоему приказу там были установлены бомбы?

– Да. Также предполагалось, что вирус Алекс Васкес парализует армейские силы. Кроме того, планировалось нанести еще несколько ударов, но проведение этих акций я вовремя отменил.

– Почему?

– Потому что я осознал, что потерпел поражение. – Смит нахмурился. – И, как это ни прискорбно признать, моей фатальной ошибкой стало то, что я недооценил беспощадности моего оппонента.

– Объясни.

– Разрушение нового здания биржи должно было бы стать символом. Никакого тактического, а тем более стратегического значения оно не имело. Но порой символ – наиболее эффективное средство для достижения своей цели. Я намеревался показать стране, что будущее у нас есть только в том случае, если жить мы научимся вместе. Таким образом, я планировал взорвать биржу, но предполагалось, что во время взрыва она будет пуста.

– Говоришь ты складно, да верится с трудом.

– Дело не в вере, Купер. Дело в здравом смысле. Требовалось сказать миру, что всем нам нужны пути для совместного существования, и уничтожение здания было лишь способом донести мое сообщение. Но что хорошего для нашего движения в убийстве множества ни в чем не повинных людей? Такое массовое убийство лишь нанесет – и нанесло – нашему движению непоправимый вред.