– Вы угрожаете?

– Нет, – заявил Джейкоб, поднимая руки, – ни в коем случае. Но здесь применяется самая продвинутая медицина в мире. Вам это необходимо для него.

– Ник, успокойся, – попросила Натали.

– Успокоиться? Я привез вас сюда. Я вверил безопасность нашей семьи этим двоим. И вдруг возник какой-то недоносок и… – Мысленным взором он снова увидел, как локоть того человека врезается в висок Тодда, и дыхание у него перехватило. – Не думаю, что смогу скоро успокоиться.

– Хорошо, – сказал Эрик. – Ваша эффективность возрастает, когда вы злитесь.

Он вытащил из кармана планшетник и движением ладони распахнул его. На монолисте появилась фотография ничем не примечательного человека с впалыми щеками и мертвыми глазами.

– Сорен Йохансен, секундомер первого уровня, – показал фото Эрик.

– Именно благодаря этой способности он и возник, – добавил Джейкоб. – Вот что интересно. Джон Смит однажды назвал Сорена единственным человеком, который его по-настоящему понимает. В этом планшетнике – все, что у нас есть на него, включая и то, что есть у ДАР. Мы, конечно, и сами его разыскиваем, как и ваше правительство. Но у нас такое чувство, что вы бы тоже хотели иметь эту информацию.

Купер убрал планшетник в карман. Не поблагодарил и не собирался это делать.

– Что касается вашего сына, то вы наверняка говорили с врачами, так что я не буду вам повторять. Скажу только, что нет на земле такого места, где могут делать то, что делаем здесь мы. А ваш сын был доставлен сюда в гораздо лучшем состоянии, чем вы. Он-то ведь был жив.

Купер уже хотел ответить, но обнаружил, что подготовленные слова зачахли на языке.

– Что?

– Фактическое время между ударом в висок Тодду и ножом вам в сердце составило ноль целых шестьдесят три сотых секунды. Для секундомера с показателем одиннадцать и две десятых это означает, что у него было семь целых пятьдесят шесть тысячных секунды, чтобы подготовиться к атаке. Ранение вышло идеальным – разрыв левого желудочка вашего сердца. Смерть наступила почти мгновенно.

– Вы хотите сказать… – Ник оглянулся. – Что? Я был мертв и вы вернули меня к жизни?

– Это так, Ник, – подтвердила Натали.

– Правда? – недоверчиво переспросил он.

– Я видела, как ты умер, – кивнула она.

Как и большинство из того, что говорила Натали, эти слова были смелыми и откровенными. Она не играла в игры, не напускала тумана, не преследовала своих целей. Но это вовсе не означало, что ее простое сообщение было лишено скрытых смыслов. Кроме констатации факта, он услышал в ее голосе боль, утрату, сожаление, а еще радость и надежду, которую давало его невероятное воскрешение.