В 14:15 Николай Петрович ступил на перрон железнодорожной платформы в Ньоне, осмотрелся по сторонам и пошёл по улице с громким названием авеню Вьолье. Проходя мимо информационного центра, он ненадолго остановился у стойки с буклетами, купил карту курортного городка с его достопримечательностями и продолжил свой путь по улице Коломбьер, которая вывела его прямо на набережную Альп, идущую вдоль кромки Женевского озера. В это время года туристический сезон уже закончился, поэтому на набережной было немноголюдно, летние кафе закрыты, зонтики сложены, а стулья составлены в горку.

Оглянувшись по сторонам, Томилин увидел справа от себя Кузьмина, рисующего на холсте пейзаж набережной. Возле него стояла пожилая пара швейцарцев, с интересом наблюдавшая за работой молодого художника, и, судя по выражению их лиц, им очень импонировало манера его письма. С левой стороны, за припаркованной фурой, он разглядел машину радиоэлектронной разведки, в которой должен был находиться Соболев, выполняющий сегодня роль офицера связи. И как бы в подтверждение этих мыслей в его ушном приёмопередатчике, раздался голос Степана:

– Первый, я третий, как вы меня слышите?

– Я первый, слышу вас хорошо.

– Я третий, вас понял, включаю вашу камеру. Отлично, картинка пошла. Объект сейчас идёт по Гран-Рю в сторону музея фарфора. Ориентировочное время прибытия на набережную через двадцать минут.

– Когда объект будет на подходе, сообщите. Я пока пройдусь до пристани, чтобы не мозолить тут всем глаза. Передайте второму, пусть наденет очки. С такого расстояния его могут опознать.

С этими словами Томилин пошёл в сторону причала, к которому в этот час причаливал катер из Нернье. Через несколько минут с катера сошла группа школьников в сопровождении учительницы, направляющихся на экскурсию в замок, да парочка влюблённых, не обращающая внимания ни на кого, кроме предмета своего обожания.

«Счастливые люди, – подумал Николай Петрович, провожая взглядом влюблённых. – Живут в своё удовольствие, наслаждаются жизнью, и их абсолютно ничто не волнует. Может быть, я уже старею? Раньше, по-моему, я не был таким сентиментальным. Ладно. Сейчас надо думать не об этом, а о деле. С минуты на минуту здесь, в этом сонном курортном царстве, должно произойти задержание самого таинственного человека в мире, и от того, как пройдёт эта операция, будет зависеть очень многое. Никто пока не может сказать, как отреагирует Бурмистров на моё появление. Будет ли он применять против меня свои чудодейственные способы защиты или всё-таки позволит сначала объясниться? Не хотелось бы мне сегодня стрелять в него из ручки, в дальнейшем это может отрицательно сказаться на наших взаимоотношениях, а мне так хочется этого избежать. Впрочем, скоро всё прояснится. Правда, я до сих пор так и не понял, почему перед отлётом Субботин мне сказал на прощание: «Мой вам совет Николай Петрович. Если почувствуете, что, что-то пошло не так, и операция на грани провала, лучше ликвидируйте Фантома, чтобы он не достался никому. В противном случае вас могут обвинить в пособничестве американцам со всеми вытекающими отсюда последствиями».