И, судя по скорости работы, — кроты реактивные.

Вот один из Холостяков ошибся, отпрянув в неправильную сторону. Темная дорожка проворно извернулась, достигнув его ног. Игрок замер на полной скорости, будто его ступни в один миг огромными гвоздями приколотили. Тело его неритмично, уродливо задергалось, по нему пошли волны, меняя пропорции. Широкие плечи стали узкими, а брюхо, наоборот, уродливо раздулось. Из отверстий рвущейся кольчуги хлынули какие-то омерзительно-бурые потоки, в которых извивалось что-то белесое вроде крупных червей. Расстояние и пыль мешали разглядеть мелкие подробности, но, похоже, этой помехе стоит только порадоваться.

Все это, судя по всему, сопровождалось максимальной болью, дозволяемой уровнем локации. Об этом можно судить по душераздирающему воплю несчастного. Но вот глаза вывалились, и крик оборвался. Изо рта и опустевших глазниц хлынула та же масса, а бедолага наконец завалился, в несколько секунд превратившись в лужу тошнотворной жижи, растекшейся под деформированным скелетом.

Дарк не первый раз наблюдал игровую смерть, но такую — впервые.

И замутило при этом его тоже в первый раз…

Теперь понятно, почему Холостяки так драпали. Игра, заточенная на реалистичность ощущений, преподнесла им омерзительный сюрприз. Смерть — это всегда плохо, но такая вот смерть — это просто нечто. Далеко не мгновенная и уродливая до такой степени, что даже человеку с крепкими нервами непросто наблюдать за процессом до конца. Причем Дарк смотрел на это издали, а ведь чем ближе к месту событий, тем ярче впечатления.

Боссу понадобилось не больше пары минут, чтобы зажать оставшихся Холостяков среди кошмарных узоров и добраться до каждого. Они пытались стрелять, бить магией и даже камнями кидаться. Но тот если и получал при этом заметный урон, никак на него не реагировал.

Оставив от противников россыпь окровавленных скелетов и лужи бурой гадости, босс, не медля ни секунды, направился дальше. Продолжая парить над землей, легко перемахнул через завал, оставшийся на месте девятой стены, а дальше ему пришлось остановиться: не пускал барьер, устроенный магичкой.

Но босс не растерялся. Зависнув на одном месте, начал распространять черные полосы влево и вправо вдоль преграды. И те быстро темнели, что выдавало силу, по ним прокачиваемую. Дарк не мог видеть, в каком состоянии руна, но не сомневался, что ее защита сейчас стремительно разрушается.

Сапфирка подтвердила его опасения:

— В лучшем случае у нас осталось около семи минут. Если стена столько продержится, у нас начнутся проблемы.