– А, вот оно что! А я все гадал, как ему так карта мастит! – удовлетворился объяснением Димедрол. – Новичкам везет!

Он протянул руку, пожал мою и пристально посмотрел в глаза. В его цепком и жестком взгляде не было ничего от той показной теплоты и добродушия, которые слышались в голосе, а потому, скомканно попрощавшись, я с облегчением пошел с Генкой на выход. У нас осталось еще чуть больше двенадцати тысяч долларов. На возврат других Генкиных долгов этих денег должно хватить с лихвой.

Уже рассвело, когда на ресепшене нам вызвали такси и мы доехали до дома. Так что, если не считать пробитого колеса, из-за которого нам пришлось потерять лишних пятнадцать минут, добрались почти нормально.

В подъезде кто-то пролил масло, и хоть трамваи у нас в доме не ходят, падение не принесло бы ничего хорошего. Спасибо Генке, перехватил меня в полете. Проклиная Хфора и всю его злокозненную и мстительную натуру, я отказался от идеи ехать на лифте и, осторожно ступая по лестнице, наконец, добрался до своего этажа.

Не знаю, как Генка, а я вырубился сразу, едва голова коснулась подушки…

* * *

Системный будильник, сработавший через полтора часа, поднимает меня жутко невыспавшимся, разбитым, но при этом в прекрасном расположении духа. Я отправляю сообщение Косте, что не смогу сегодня прийти на тренировку и предлагаю перенести на завтра. «Ок», – лаконично отвечает он, а я иду умываться.

Из кухни раздается звон посуды. Неужели и Генка уже встал?

Нахожу друга разливающим кофе. Его рука дрожит, но сам он мурлычет какую-то песню, пританцовывая на ходу.

– Доброе утро!

– О, Фил, встал? Извини, если разбудил, – виновато жмет плечами он.

– Да не, я по будильнику. А ты чего так рано?

– Сна ни в одном глазу, бро! Ворочался, ворочался, курить ходил уже раз десять, потом сел писать, а как закончил, решил кофейку сварганить…

– Что писал-то? – спрашиваю его, зевая.

– Вот, смотри, – Генка берет со стола исчерканный с обеих сторон листок бумаги. – Все мои долги. Вроде никого не забыл! Всего вышло четыреста пятьдесят тысяч – я округлил в большую сторону, чтобы наверняка.

– Хватает нам более чем, – отвечаю я, изучая список. – Давай тогда сейчас сразу в банк, долг твой покроем, а потом по остальным кредиторам сам проедешься.

– Не вопрос! Тебе кофе с молоком?

– Не-а, черный. Одну ложку сахара. И вот еще что, Ген. Я дам тебе чуть больше – остаток с выигрыша разделим пополам. Возьми себе телефон попроще, остальное домой завези, а то, чувствую, Ленка от тебя зарплату давно не видела.

– Блин, точно! Спасибо тебе, Фил! – расчувствовавшийся Генка обнимает и стучит меня по спине, а репутация, давным-давно застрявшая на слабеньком «Дружелюбии» после того случая, когда я не вернул ему долг, взлетает до уровня «Превознесение 1/1».