«Распознавание лжи», которое я давно мог разблокировать, в этой ситуации не даст мне ровным счетом ничего, мне здесь и пообщаться-то не с кем, а вот «Скрытность и исчезновение», в случае, если меня все-таки вытащат из погреба, может стать тем самым спасательным кругом.
Проверяю, чего не хватает: силы. Девятый уровень силы застрял на девяносто семи процентах, и по-хорошему мне бы хватило одной тренировки, чтобы поднять ее до нужного значения – десяти. Но как? Даже если я освобожусь от веревок и смогу здесь, в погребе, потренироваться – отжимаясь, приседая и качая пресс, сила не поднимется, пока мышцы не получат строительный материал – в первую очередь белки и углеводы…
Мои мысли обрывает сигнал тревоги, выставленный на появление в округе хоть кого-то. И мне все становится понятно – к базе подъезжает Гречкин. Тот самый чиновник из мэрии. И он – один.
Я слежу за его меткой, максимально приблизив зум. Вижу всю тайную базу чинуши с высоты птичьего полета: на территорию въезжает белый внедорожник. Гречкин выходит из машины и наклоняется, будто хочет перевязать шнурки. С такой высоты не разобрать, но, кажется, он в костюме.
В костюме он или нет, но живым он меня отпускать, думаю, не собирается. И все те томительные, казалось бы, минуты ожидания, которые я провел бы в размышлениях о том, что же будет дальше, пролетают быстрее, чем хотелось – я не успеваю перетереть веревку.
Деревянная крышка сверху, скрипуче постанывая, открывается, и после непроглядного мрака закрытого погреба свет бесстрастного полумесяца заливает ту сторону, где я лежу, таким ярким светом, что я чувствую его даже сквозь закрытые веки. Даю себе пять секунд перестроить зрение и открываю глаза.
– Ну что, гаденыш, вот и встретились снова! – Гречкин садится на корточки у края погреба и улыбается.
Да что улыбается, его индикатор настроения свидетельствует, что он ликует, у него эйфория!
– Пока не понимаю, чем обязан… – пытаюсь ответить, но у меня плохо получается.
– Что ты там бормочешь, сявка? Говори громче, не слышу!
– Валерий Владимирович, – напрягая связки, я пробую иной подход. – Да что…