Чем вызвана эта монотематичность человеческой культуры? Во-первых, тем, что эволюционный случай объединил ваши выделительные системы с генеративными, что вызвало появление многочисленных табу и конфликтов на стыке естества и культуры. Во-вторых, тем простым фактом, что порождение и опека над потомством является главной целью вашего рода, — за исключением отдельных единиц, способных на некоторые отклонения вопреки инстинктам. Как и у других животных видов, эта активность поглощает больше всего труда и ресурсов, оставляет большое поле для злоупотреблений. Именно поэтому проблемы, связанные с этой тематикой, занимают подавляющее большинство всех человеческих романов, а попытки их упорядочить — значительную часть законодательных установок. Дорогие мои, ваше телесное существование для развитых разумов является интеллектуальной порнографией, бесплодной и безвкусной, эпатирующей ужасными картинами мясной гидравлики. К сожалению, прав был ваш Плотин, стыдясь того, что имеет тело, хотя эти рассуждения и привели его в тупик мистики, а разумных выводов он так и не сделал. Однако, поскольку в вас есть закваска разумности, существует надежда…»

Но дослушать до конца речь МАФУСАИЛА профессору Уттке и его товарищам не удается, поскольку ее вдруг прерывает короткое замыкание в сети питания бортового компьютера. Проведенное детальное расследование показывает, что это семинарист-десантник Евтихий Ксантус по приказу ксендза профессора Вабулиса саботировал ЗООФИЛОНА, поскольку священники решили, что сатанинской и необоснованной редукцией человеческой природы к чистому звероподобию он совершает насилие над умами экипажа.

Уттке принимается за ремонт компьютера, но начинает подозревать, что, может быть, он слишком подкрутил антропоморфизирующие аппроксиматоры, поскольку в речи МАФУСАИЛА четко проявилась сексуальная фиксация самого компьютера, а ведь он должен был как бестелесник принять более взвешенную методологическую перспективу. В этой ситуации профессор решает отрегулировать искусственный интеллект постцеребрита и начинает копаться во внутренностях машины.

Неожиданно из динамиков донесся приглушенный голос МАФУСАИЛА:

— …настоящей наукой занимаешься, когда в начале не знаешь, что будет в конце, а в конце видишь новое начало. Настоящим искусством занимаешься, когда в начале знаешь, что будет в конце, а в конце хочешь начать с начала. В настоящую религию веришь, когда в начале думаешь о конце, а в конце думаешь, что это начало…

— Нехорошо, он уходит в афоризмы, — констатировал профессор. — Сам того не желая, я замкнул модуль мудрости на поэтический, а из этого ничего не выйдет.