— Ай!

Я вскрикнул от неожиданности: тихонько подошла Пейдж и положила руку мне на плечо.

— Всё в порядке?

— Да, — ответил я, вынимая карту из камеры. — Извини. Это я от неожиданности.

— Пойдём, кое-что тебе покажу.

Она набросила на плечи теплую куртку и жестом позвала за собой. По пути я прихватил свою любимую спасательскую куртку, лежавшую на сумке в холле, — в кармане чувствовалась тяжесть пистолета.

Мы с Пейдж стояли на замерзшей крыше почти в полной темноте. Рассвет только-только начинался. Кроме нас здесь никого не было. Пейдж подвела меня к телескопу, махнула рукой через Гудзон и, пока я настраивал оптику, подошла очень близко.

— Ха! — вырвалось у меня.

— Что?

— Я уже видел эти огни, — сказал я, вспомнив, как из небоскреба наблюдал за Нью-Джерси, и заметил, как в целом здании разом вспыхнул свет. Хорошо, хоть это не оказалось игрой моего воображения, в отличие от много другого, пережитого за последние дни.

— Они зажглись прошлой ночью, — сказал Пейдж. — Ты их вчера видел?

Я покачал головой.

— Почти неделю назад. Я потому и ушёл на Лодочную пристань, чтобы переправиться на тот берег, в Нью-Джерси.

— Как думаешь, там прячутся люди, или автоматика срабатывает?

— Понятия не имею.

Я внимательно рассматривал в телескоп район: ни единого движения, ни единого признака жизни.

— Отсюда не разберёшь. Если бы подойти ближе…

Пейдж прижалась ко мне и одной рукой обняла за талию.

— Я хочу, чтобы ты был ближе, — сказала она, опуская голову мне на плечо. В первых тусклых лучах солнца я видел, как в глазах девушки мерцают блики. Немного нагнувшись, я жадно поцеловал её. Сквозь нахлынувший жар я почувствовал, что губы у неё пахнут клубникой. Неужели мне показалось? Она поцеловала меня в ответ. Я отшатнулся и провел пальцем себе по губам: она накрасилась блеском. Сколько же воспоминаний вызвал во мне этот аромат!

— Клубничный. Тебе ведь нравится такой? — спросила Пейдж.