На противоположном краю поляны несколько вывороченных ветром деревьев уперлись друг в друга, образовывая нечто вроде конуса, и в их основании из жердей и крупных листьев была выстроена небольшая хижина. Ее дверь была выломана и валялась в стороне, внутри хижины по-обезьяньи прыгали несколько лигов, переворачивая все вверх дном. Перед хижиной, образовывая круг, стояло штук десять лигов, вооруженных самодельными топорами, копьями и дубинами. Они с разных сторон с дебиловатым хохотом тыкали копьями старого низкорослого горбуна с дубиной в руке. Ноги у горбатого лига были вдвое короче рук, и двигался он медленно, неуклюже семеня короткими шагами, пытаясь от всех сразу заслонить спиной хрупкую девушку лет шестнадцати-семнадцати на вид. От неожиданности Дик замер. Девушка ничем не напоминала лига. Стройная фигурка, почти не прикрытая одеждой, не имела никаких уродств, лишь ее глаза были закрыты черной повязкой. Увидеть человека, да еще и юную девушку, за много километров от ближайшего Центра, в ядовитых зарослях, без скафандра, окруженную толпой кровожадных лигов, он никак не ожидал.

Лиги, подвывая, тянули к ней руки, хватая за тело, и девушка испуганно вскрикивала, отдергиваясь, и на ощупь старалась прижаться к старику. Горбун, размахивая дубиной, бросался было на обидчика, но в этот момент кто-нибудь из круга колол его в спину копьем. Старик ревел от боли и разворачивался в его сторону, но едва он делал шаг, как следующий лиг тыкал копьем старику в спину. Стоящие в круге лиги гоняли его между собой, как собачку, громко веселясь. Стало ясно, что они все, или почти все, были недееспособными лигами. Насколько Дик помнил учебный курс, разумные лиги всегда отличались высокоразвитой взаимовыручкой, и только дебиловатые уродцы могли напасть на кого угодно, в том числе друг на друга. Правда, уверенно лиги себя чувствовали только в большом количестве. Здесь же перевес был налицо. Один старый лиг с человеческой девчонкой против десятка противников.

Тем временем старик получил очередной укол копьем и попытался достать врага дубиной. Ему в спину немедленно ткнули копьем с другой стороны. Он подпрыгнул, зарычав от боли, и развернулся, вызвав новый взрыв хохота. Лохмотья на спине горбуна покрылись бурыми пятнами, на бедре кровоточила глубокая рана. Старик двигался все хуже и озверело хрипел, но не сдавался.

— Не надо! — жалобно плакала девушка, слепо оглядываясь по сторонам. — Пожалуйста, не надо! Пожалуйста…

Один из уродцев, улучив момент, когда горбун окажется к нему спиной, присел на кривых ногах и прыгнул к девушке, хватая ее за ягодицу покрытой гнойными струпьями рукой. Девушка испуганно закричала, пытаясь вырваться.