Запасные баллонные пары перетащили в одно из помещений ГЭС, оставили с ними «техников» и выдвинулись к погибшему Центру. Едва отряд покинул укрепрайон, Ершов выслал вперед группу бойцов. В ответ на удивленный вопрос Виолетты, зачем это нужно, ведь в этом районе никого нет уже четырнадцать лет, инвазивный лейтенант хмуро буркнул что-то невразумительное, мол, так положено и вообще, на Шаро надейся, но о себе заботься сам. Подобная позиция серьезно попахивала паранойей, но Виолетта не стала спорить. Два с лишним десятка лет службы в штурмовом взводе, да ещё со статусом инвазивного, способны на любого наложить отпечаток.

— Ерш — Наждаку! — в эфире почти не было шумов, новенькие скафандры имели полный заряд аккумуляторных батарей, и встроенные радиостанции выдавали максимальную мощность.

— На связи! — Ершов шел недалеко от Виолетты в основной части отряда, но как она ни старалась идти рядом, он все время разрывал дистанцию до нескольких шагов. Сначала она решила, что подобным образом он давал понять, что не хочет разговаривать, и это несколько выбило её из колеи. Все-таки ведя разговор, она чувствовала бы себя посреди зараженной смертельным вирусом местности более уверенно. Однако вскоре стало понятно, что причина его поведения совершенно иная. Присмотревшись к остальным, Виолетта отметила, что все бойцы держат дистанцию между собой, даже Малевич, любезно вызвавшийся нести её саквояж. Вероятно, это вошло у штурмовиков в привычку за долгие годы опасной службы.

— Ерш, тут везде пусто, — сообщили в эфире, — как в укрепрайоне. Позиции покинули без боя, следов перестрелки нет. В капонирах песок из сухой грязи по колено. Орудия и минометы сожрала ржавчина, теперь это хлам. Нашли ящик минометных мин в пластиковой упаковке, на вид вроде новенькие, в смысле, вроде сохранились. Больше ничего.

— Давайте к центральному шлюзу, — приказал Ершов. — Там встретимся. Надо добраться до пульта ручного управления. Как принял меня?

— Принято, Ерш, — ответила рация, и эфир вновь затих.

Виолетта огляделась, не сбавляя шага. Идти через Военизированный Пояс было жутковато. Километр голой глинистой поверхности, изрытый старыми воронками, наполовину занесенными землей и песком. Кое-где попадались проржавевшие насквозь обломки металла с оперением — всё, что осталось от стабилизаторов минометных мин, разорвавшихся многие десятки лет назад. Когда-то здесь очень часто гремели взрывы и свистели пули. В первые годы после наступления Хаоса Центры чувствовали себя достаточно спокойно, ведь особой угрозы не существовало: основную массу «заботливых» выкосили пандемии, взрослых лигов было немного. Но вот позже, когда выросли мутанты, адаптировавшиеся к враждебной окружающей среде и её эпидемиям, на территориях Военизированных Поясов шли нескончаемые сражения. Говорят, что столичный ЦСГР в районе Завидово лиги и вовсе взяли штурмом. Впрочем, это наверняка преувеличение. Основная жизнь страны давно уже сосредоточилась в Центрах Сибирского Союза, вот провинции и сочиняют легенды, чтобы хоть как-то поднять свою значимость. Если напрячь память, то и ЦСГР «Русский Остров» имеет с десяток баек о своих доблестных победах над лигами, и Зейский Центр был не прочь поведать о своем могуществе и непобедимости. А в результате что? Связь с Зейским пропала ещё зимой, до нового года, в последней передаче они сообщали об участившихся атаках лигов, и сейчас уже не вызывает сомнений, что он погиб.