— Алексей, а как родичи относятся к тому, что ты отрыто живешь сразу с двумя девушками? — она смотрела на меня невинными глазами.

— Терпят, — сказал я первое, что пришло в голову. — А что они могут мне сделать?

— Запретить, — твердо ответила она. — У меня старший брат, например, себе такого позволить не мог.

— Так я отдельно живу, — пожал плечами я, — вот их мои девушки и не напрягают.

А про себя подумал: «Знала бы ты, красивая, как Николай с Александром развлекаются, эту бы тему не поднимала. Или тебя сам факт открытого сожительства напрягает, а на остальное ты бы закрыла глаза?»

— Все равно, — заулыбалась она, — необычно как-то. — И сделала вид, что смущена. — Алексей, ты только не подумай, что я какая-то там ханжа, я все понимаю, но это же можно делать не так открыто…

Понятно. Вот она, старушка Европа! Ты, Лешенька, загуливай направо и налево, только в рамках приличий, и тебе никто слова дурного не скажет! Хотя у нас в Империи тоже такое есть, но не до такой степени.

— Стефания! — хмыкнул я. — Прости, что разрушил твое идеалистическое представление о моем воспитании! Виноват! Но все дело в том, что, помимо этих двух девушек, с которыми я открыто сожительствую, еще у меня есть тайная страстишка к веселым девкам, с которыми все происходит как раз тайно и в рамках приличий.

Француженка сначала покраснела, а потом заулыбалась:

— Очень смешно! Очень! — и вздохнула. — Зря я вообще эту тему подняла. Извини.

— Извинения приняты, ваше высочество, — кивнул я. — А в качестве компенсации требую подробного рассказа, как именно развлекаются европейские молодые люди. Ну, чтобы мне соответствовать…

— Еще чего! — отмахнулась она. — Не дождешься! Лучше подскажи, как мне завтра на природу одеваться?

В общем и целом, наше со Стефанией общение меня не сильно-то и напрягало: девушка была воспитанной, начитанной и вежливой, даже с Сашкой Петровым вела себя как с равным. Хотя ее вчерашняя выходка у ресторана и сегодняшние расспросы про мою личную жизнь несколько напрягали. С другой стороны, я постоянно держал в голове слова отца про то, как ему в свое время приходилось «отбиваться» от британской и германской принцесс, так что мне даже повезло: француженка, слава богу, была пока одна, да и «отбиваться» от нее не особо-то и приходилось.

Используя принцип «Время лечит», я более или менее успокоился насчет Шереметьевой с Медичи и даже смотрел в сторону уже без особого раздражения. Надо было отдать должное Джузеппе, наши договоренности он соблюдал, и я только пару раз ловил его взгляды, брошенные на Стефанию, которая, в свою очередь, молодого человека демонстративно игнорировала. Зато итальянец, казалось, под конец вечера сумел очаровать не только наших девушек, но и молодых людей, тем более как такового языкового барьера между ними не возникало.