Точно.

Она была похожа на самого Адама и Дракона одновременно. Инородная, чуждая происходящему. Отмеченная несвойственной для Системы силой.

И это было вдвойне плохо, ведь внизу еще куча противников. Те, кого собрала вместе его манипуляция с артефактом и кто, до поры до времени, попросту наблюдали за происходящим. Пока не поняли на ком необходимо сфокусироваться.

Его ученики находились в ужасающем состоянии. Даже Тифон оказался раненым, на полпути к истощению. Их помощь сейчас была бы очень кстати, однако цена дальнейшего противостояния может оказаться чрезмерной. Тот же Окку сильно покалечен. Легкая мишень.

Девчонки еще держатся, но и это ненадолго. О вампирах Адам старался вообще не думать. Они сильно удивили его готовностью идти до конца. И это сыграло злую шутку, поскольку сейчас был очевидный риск умереть большинству из них. Большинству из меньшинства выживших. Тех же Владычиц осталось едва ли половина.

Жуткая ситуация.

Буря среди небес набирала обороты, а опасность становилась все более ощутимой. Обсидианово-черная игла уже на четверть показалась из-за облаков и даже этот участок был едва ли не вдвое больше всего Замка-На-Байкале. Тысячи пустых зевов, мириады дыр и кратеров. Невообразимое число ходов, дорог и троп, покрывали поверхность огромного угольного клинка, создавая причудливый узор. Глыба была шрамирована магией таким образом, что порождала ощущение гигантских рисунков на полях, когда-то будораживших умы землян. Заставляя придумывать тысячи теорий заговоров и привлекая всякого рода шарлатанов из братии сектантов, уфологов, экстрасенсов и прочих безумцев.

Объема добавляло красноватое свечение, что придавало рисункам осмысленности, наподобие сакральной геометрии. В каждом изгибе угадывались намеки на золотое сечение, идеалы симметрии, фрактальные множества.

Чисто архитектурно и математически, это было действительно нечто.

Неожиданно проснулась старая память и подсказала, что именно он сейчас наблюдает. Тот самый обелиск, о которых так много слышал в последнее время. Средоточие связи с загадочным Храмом Бытия.

Вот только воспоминания Адама сохранили совсем другие виды этих святынь Системы. Не менее огромных, однако кардинально отличающихся внешне. То с чем сталкивался внук ныне уже покойного Энея, имело значительно менее выраженную внешнюю мощь. Врата Храма обычно напоминали классические обелиски без фундамента, что зависали над землей в паре десятков или сотен метров. Их поверхность зачастую выражала слабую магическую активность. Оставаясь гладким камнем, темная поверхность которого отражала космические бездны звезд. Само собой — сугубо креонной природы.