– Ты сказала, что Иви чем-то завела Энджел. Что именно она говорила?

– Я не знаю, Куигли и Милли тоже. Сорли может знать. Именно она утихомирила Энджел. Ей нужно дать медаль. Если не заснет, ты у нее все узнаешь, когда вернешься. Ты ведь скоро вернешься?

– Как только смогу. Послушай, Ван. Я понимаю, ты разнервничалась, но я хочу прояснить один момент. Энджел прицепилась к Иви, потому что та спала без кокона?

– Думаю, да. Я увидела, как она колошматит по прутьям решетки крышкой от кофейника и орет благим матом. А потом у меня появились свои заботы.

– Но она проснулась?

– Да.

– Иви проснулась.

– Да. Фицрой разбудила ее.

Клинт попытался сделать какие-то выводы, но не смог. Может, если он сам немного поспит…

Сверкнула идея, от которой кровь бросилась в лицо. Дикая идея. А если Иви Блэк – мужчина? Что, если его жена арестовала переодетого женщиной мужчину?

Нет. Иви была с голым задом, когда Лайла арестовывала ее. Да и в тюремную одежду она переодевалась в присутствии женщин-дежурных. Но как объяснить, что все синяки и ссадины зажили менее чем за полдня?

– Я хочу, чтобы ты передала мои слова Хиксу и тем дежурным, которые еще на месте. – Клинт вернулся к мысли, которая и стала причиной, побудившей его свернуть на автостоянку у «Олимпии» и позвонить в тюрьму.

– Много времени на это не уйдет, – ответила Ван. – Билли Уэттермор и Скотт Хьюз только что приехали, и это хорошие новости, но назвать нас недоукомплектованной бригадой значит оскорбить бригаду. Нас всего семеро, включая Хикса. С тобой будет восемь.

Клинт проигнорировал откровенный намек.

– Когда я ехал в город, мне пришло в голову, что Иви Блэк отличается от других женщин. Ты только что подтвердила мои мысли, и я не знаю, что из этого следует. Но мне совершенно ясно одно: нельзя допустить утечки этой информации из тюрьмы. Правдивая она или ложная. Это может спровоцировать бунт. Ты понимаешь, о чем я?

– Э…

От э у Клинта возникло дурное предчувствие.

– В чем дело?